Ася Лавринович. Поцелуй под омелой

Если после встречи с человеком ты не помнишь, как жил раньше до него, это любовь?

И почему некоторые люди считают, что они вправе диктовать, кому и с кем общаться? Будто жизнь — дурацкая настольная игра с придуманными кем-то правилами.

Ты обжигаешь взглядом, и мир передо мною замирает.

Смех, пожалуй, лучше всего объединяет людей.

Она смеялась весь вечер. Просто так. Такое бывает, когда ты счастлив.

Перемены – это волнующе, но не смертельно.

Последние дни живу в ожидании чуда. Странное и приятное ощущение. Будто вот-вот произойдет что-то такое, что перевернет мою жизнь вверх тормашками… А из ее карманов со звоном улетят прошлогодние обиды, заморочки, все плохие мысли… Громко звякнув, закатятся под старый диван и застрянут между деревянными половицами. Там им самое место. Не хочу брать их в следующий год. Желаю начать всё с чистого листа, больше не копить те самые обиды. Быть сильнее, решительнее, честнее по отношению к себе и другим. Волшебный привкус чуда. Я тебя уже жду!

Обида – сорняк. Она губит живое, только зародившееся… Зеленое, молодое, хрупкое, что гнется до самой земли на ветру. И вместо того чтобы дальше цвести нежными цветами, живое гибнет. И ты вместе с ним потихонечку.

Начать кого-то обсуждать за спиной намного легче, чем кажется поначалу.

Ты можешь потерпеть неудачу хоть сотню раз, но при этом продолжать идти вперед, имея право на исправление своих ошибок. Сам, без чьей-либо помощи. В этом и есть вся прелесть настоящей жизни.