Ты папу моего не знаешь. Он такой трудоголик, что в свой отпуск в лучшем случае будет ходить на работу не семь раз в неделю, а три-четыре.
Самое тошное, когда ничего от тебя не зависит. И ты не в силах ускорить ход времени, чтобы помочь.
Мы его поймали. Вечернее солнце. Оно будто заблудилось у тебя в волосах.
Пойдём дальше? Будем ловить за лучи уходящее солнце.
Глупо бояться собственных фантазий. Пора запомнить, что на свете нет ничего страшнее гнилых человеческих поступков.
– Не могу сфокусироваться на твоём лице, – серьёзно сказала я. – В глазах всё плывёт. Вижу за тобой огромное небо, которое, кажется, вот-вот на нас рухнет.
На мгновение Андрей тоже задрал голову вверх. А затем вновь посмотрел на меня, наклонился ближе и, больше не говоря ни слова, начала целовать. Мы не могли оторваться друг от друга. А небо и правда рухнуло, раздробив на осколки моё влюблённое сердце. Это на счастье.
Целоваться взахлёб до самой зари. Мы одни на этом заброшенном берегу. А впереди целая ночь с горящими над нами яркими звёздами.
Казалось, в тот самый миг весь кошмар испарился. Осталось только чувство бесконечного лета. Когда тебе всего восемнадцать и единственная проблема в жизни – дожить до новой встречи с парнем, который до чёртиков нравится. И любить в эту минуту захотелось ещё сильнее. Любить такой любовью, которая сбивает с ног.
Я не знаю, что такое любовь. Наверное, это когда люди не притворяются. Не боятся показаться напуганными, глупыми, беспомощными… Принимают друг друга такими, какие они на самом деле есть. Ты можешь быть ненакрашенной, можешь чихать и кашлять передо мной, можешь плакать, можешь чего-то не знать… Главное, чтобы ты была всегда настоящей.