Почему какая-нибудь мелочь, какой-нибудь жест накладывают на нас такой отпечаток, делают ничтожные секунды смыслом целой эпохи? В его воспоминаниях лицо Натали затмевало и работу, и семейную жизнь. Он мог написать целую книгу о коленях Натали, но был не в состоянии запомнить любимого певца собственной дочери.
— Что… что ты делаешь?
— Смотрю на тебя сзади.
— Но зачем?
— Смотрю сзади на твою голову. Потому что чувствую, что у тебя есть задняя мысль.
Уходя вечером с работы, он был рад, что сегодня пятница и можно спрятаться в уикенде. Он накроется субботой и воскресеньем как двумя толстыми одеялами. Ему ничего не хотелось делать; у него даже не хватало мужества читать.
Какое странное выражение: не распускаться. А что ещё делать? Мы всю жизнь распускаемся, иначе бы давно засохли.
Что толку волноваться, когда всё кругом абсурдно?
Не так-то легко пережить, когда вас вдруг хвалят, если вы за всю жизнь отроду не были в первых рядах и никто толком не замечал, чем вы занимаетесь.
По собственному опыту он знал, что её сердце — вроде миража: стоит приблизиться к этому оазису, и он исчезнет.
Траур имеет над нами абсолютную власть, власть противоречивую, он несет в себе и необходимость перемен, и искушение хранить патологическую верность прошлому.
Они сели. В обоих жило изумленное волшебство, волшебство физического удовольствия. Что-то из волшебных сказок: мгновения, украденные у совершенства. Минуты, которые навеки остаются в памяти в тот самый момент, когда их переживаешь. Секунды для будущей ностальгии.
Ностальгия по-прежнему жила в нём, причём, уточним, ностальгия нелепая. Иллюзия, что в нашем нудном прошлом всё же есть известное обаяние.
Он был Армстронг, он высадился на Луне. Этот поцелуй был грандиозным событием для всего его человечества.
Дискография Джона Леннона, если бы он не умер в 1980-м:
• Still Yoko (1982)
• Yesterday and Tomorrow (1987)
• Berlin (1990)
• Titanic Soundtrack (1994)
• Revival — The Beatles (1999).
Смс, которое Натали послала Маркусу после их первого ужина вдвоём — Спасибо за этот прекрасный вечер.
Он ответил просто: «Спасибо за то, что сделали его прекрасным». Он предпочёл бы ответить что-то более оригинальное, более забавное, более волнующее, более романтическое, более литературное, более русское, более лиловое. Но в конце концов, это прекрасно сочеталось с общей интонацией момента. Он улегся в кровать, но знал, что вряд ли сумеет уснуть: как провалиться в сон, когда только что из него выпал?