Дмитрий Емец. Таня Гроттер и перстень с жемчужиной

Наглость – второе счастье, а наивность – первое!

— Склеп, у тебя язык без костей!
— А у тебя что, с костями? Интересная анатомическая подробность. Больше никаких признаний сделать не хочешь?

Знаешь, за что я тебя люблю? За то, что ты выше быта!

Мода — это бегающий по комнате контуженный псих. Догнать его невозможно, но если спокойно стоять на месте, то рано или поздно он сам на тебя налетит.

Мир не просто тесен. Мир — это автобус в час пик.

В мире нет ничего моложе старой любви.

Об однокашниках не положено думать плохо. Это большой грех, грех главным образом перед своими же воспоминаниями.

Слова, если разобраться, прыгающие мячики в руках у жонглёра. В общении людей действительно близких слова скорее затуманивают смысл, чем помогают что-то прояснить.

Человек может успеть бесконечно много. Всё остальное — вопрос организации. Время резиновое. Утекает у бездельников и прилепляется к тем, кто вечно занят.

Шёл и размышлял, что никогда не следует думать о человеке плохо. Всякий может измениться к лучшему. Даже если ты пень и в душе у тебя куча дыр.

Я не ворчу! Я скриплю, качаю права и негодую.

Можно соревноваться не в ненависти, не в приобретательстве, но в любви. Это гораздо увлекательнее.

От «совсем» до «уже» долго ехать на еже.

Иногда, знаете ли, полезно съесть подгнившую селёдочную голову, чтобы оценить прелесть обычного повседневного обеда.

— Мы с тобой ещё побеседуем, дружок!... А теперь, как говорят культурные люди: «Позвольте вам выйти вон!»
— Позволяю! Так и быть! Уговорил, противный!

— Ягу-у-ун! Я тебя убью!
— Опять убью? Вот это я называю навязчивой идеей!... Человеку хочется кого-нибудь прикончить, а кто это будет — гад Зербаган или милейший Ягун, — особой разницы нет.