За время, проведенное с Доктором, Романа многое узнала о беге. Если кто-нибудь кричит вам «Стоять!» или «Погоди-ка!», лучше их игнорировать – обычно у них при себе оружие. Если стоит выбор между бегством вниз и бегством наверх – выбирайте первое, всегда, даже если внизу темно. Конечно, внизу во мраке часто прячется что-нибудь злое, голодное и со щупальцами, но вы всегда можете обогнуть его – и при доле везения монстр еще и окажет вам услугу, сожрав ваших преследователей вместо вас.
Бегство наверх сулит одни беды – вы окажетесь на крыше. Если у вас нет крыльев – останется либо сигануть вниз и неминуемо разбиться, или развернуться физиономией к физиономии врага и серьезно поговорить.
Пренебрегайте туфлями на каблуках – может, и красиво, но бесполезно при всяких попытках к бегству. Туфли на каблуках хороши, чтобы войти куда-нибудь, а вот если надо откуда-нибудь убежать – смело и без жалости плюйте на них и спасайтесь босиком.
Всегда следуйте за Доктором, если, конечно, он не выбрал какое-то очень уж глупое направление. Если, впрочем, выбор глуп лишь на первый взгляд (дестабилизированный межвременной портал или горящее здание), то, возможно, все в порядке. Но если Доктор кидается голой грудью на амбразуру далеков – пожалуй, стоит все-таки довериться себе.
Убегая, следите за вывесками. Знаки вроде «Осторожно – бритвенные деревья» или «Налево – болото смерти» лучше принимать во внимание. Как правило, места, где можно укрыться или спастись от последствий взрыва, не снабжены указателями – что является одним из серьезных вселенских недостатков.
Доктор решил-таки попробовать недолго побыть Президентом. Какой-то юморист тогда заметил, что когда Доктор обратил внимание на Землю, инопланетные вторжения там стали случаться каждую неделю – так что Галлифрею при его правлении не стоит ждать лучшей участи. Слова оказались пророческими: два вторжения за две недели. Само собой, Доктору указали на дверь, и он, объявив, что это был худший отдых на его памяти, гордо удалился. Как ни странно, с тех пор на Галлифрей никто ни разу не вторгался.
Все равно, что объяснять австралийской квокке, что голодная собака, спрыгнувшая с недавно прибывшей лодки, не станет новым хорошим другом.
— Но ведь они строились лучшими инженерами Галлифрея на протяжении четырех поколений.
— Надо было дотянуть до пятого — и сделать на совесть.
— Я совсем забыла, что ты – Президент, – улыбнулась Романа.
— Я тоже, – задумчиво протянул Доктор. – Честно говоря, когда об этом не помнишь, крепче спится.
— А знаешь, держу пари, старые козлы забыли, что я тут главный. – Он потер руки. – Вообще-то, этот визит может принести нам уйму веселья. Особенно если меня арестуют. А они это наверняка сделают. – Он бросил пытливый взгляд сначала налево, потом – направо. – С минуты на минуту.
Есть такие типы, что умеют предсказывать дождь. А еще есть Доктор – угадывает, когда появится посланная за ним вооруженная охрана.
— Не могли бы вы сказать мне, почему в моем кабинете – павильон для крикета?
Очаровательная юная леди пожала плечами.
— Я так путешествую.
До того активного вмешательства Боруса что так, что сяк питал некую слабость к Доктору. За свою долгую-предолгую карьеру он подготовил немало успешных инженеров времени, квантовых механиков, архивистов теории относительности, и так далее. Все эти Повелители Времени достигали значимых высот – и обо всех о них он забывал, обычно не нуждаясь ни в чьих услугах. Но Доктор выбивался из ряда. Конечно, он был как заноза в пятке, но – все-таки. Пусть Боруса и не поощрял воспитание ренегатов, с Доктором было хотя бы интересно вести задушевные беседы. А еще Доктор так любил передряги и столь рьяно впутывался во всякую небывальщину, что порой попросту не виделось возможным уследить за всеми его противоправными поступками. Его печально известную древнюю даже по меркам Галлифрея ТАРДИС бросало от одной горячей точки к другой. Тем не менее, Доктор оказался на редкость удачлив – учитывая, сколько раз его жизни угрожала неминуемая опасность (его постоянно преследовали, расстреливали, пытали, скармливали черным дырам, протаскивали сквозь темпоральные бури, объявляли вендетту – досаждали по-всякому, проще говоря), он всегда в самый последний момент оставался в выигрыше.
— Итоги дня, – провозгласил он. – Мы позволили команде криккитцев собрать ключ от тюрьмы их планеты, освободили еще пять миллионов из стазиса, и сейчас они возвратили свою родину на прежнее место. Сейчас ничто не стоит на пути возобновления их войны.
— Так жаль, – смущенно сказала Романа. – Мало того, что плохой, так еще и долгий…
— Долгий и трудный день, который еще не кончился.
— Конечно же, у Великобритании есть ядерное оружие, – гордо заявила премьер.
— Славно-то как, – отчеканила Романа с угрюмой иронией, которую собеседница не то не заметила, не то и вовсе не восприняла. – Мне понадобится как минимум дюжина боеголовок.
— С этим будут трудности. Все они размещены на подводных лодках. Глубоко в море.
Романа вздохнула.
— Вы что, с рыбами воюете?
Предположим, где-то во Вселенной существует такая вещь, как удача. И если она есть, это значит, что ее, удачи этой – конечное, лимитированное количество.
Вести переговоры с одержимыми – пустая затея.
Он создает иллюзию комфорта, а комфорт – это все, что нужно живым существам.