— Ваш театр… – начал он вкрадчиво.
Борднав спокойно поправил его, подсказав то глупое слово, которое не смущает людей, любящих называть вещи своими именами.
— Скажите уж прямо – публичный дом.
Религия закрывает глаза на многие слабости людские, лишь бы соблюдались приличия.
(Религия прощает слабости людские, лишь бы сохранить благопристойность.)
Грязь, она грязью и остается, будь то вверху или внизу...