"Шинель", "Нос", "Портрет" и другие "Петербургские повести" Гоголя до сих пор поражают читателя своим разнообразием.
Реализм в них тесно переплетается с фантастикой, трагизм — с озорным юмором. Читая и перечитывая их, мы невольно сострадаем жалкому чиновнику Акакию Акакиевичу, с увлечением следим за фантасмагорическими приключениями зажившего собственной жизнью носа, сбежавшего от хозяина, переживаем трагедию художника, обманувшегося в своем "гении чистой красоты", — и снова и снова открываем для себя актуальность Гоголя, как никто умевшего за частным и мелким увидеть вечное и великое.
Это уже известно всему свету, что когда Англия нюхает табак, то Франция чихает.
Я давно подозревал, что собаки гораздо умнее человека; я даже был уверен, что она может говорить, но что в ней есть только какое-то упрямство. Она чрезвычайный политик: всё замечает, все шаги человека.
О, это коварное существо — женщина! Я теперь только постигнул, что такое женщина. До сих пор никто еще не узнал, в кого она влюблена: я первый открыл это. Женщина влюблена в черта. Да, не шутя.