Олег Рой. Мир над пропастью

Выдуманные герои всегда кажутся мудрее ничтожного, реального существа. Они могут противостоять судьбе, бороться со злом и побеждать. Они правильно живут, красиво любят и достойно умирают.

Гораздо приятнее похвалить человека за то, что он веселый, общительный или добрый, чем за то, что у него всегда образцовый порядок на рабочем столе.

Там, где присутствует настоящая страсть, всегда есть место импульсивным и рискованным поступкам.

Даже если все архивы сгорели и все современники умерли, все равно не бывает, чтобы от человека, который жил на этой земле совсем ничего не осталось.

Я всегда по жизни знаю «как надо», в теории, так сказать, но никогда не знаю, как это осуществить на практике…

Легенды и сказания – это, конечно, не документальные повести. Но сколько в них ценного, особенно если научиться читать между строк!

Почему-то о других заботиться гораздо легче, чем о самом себе.

Все, что рождается в природе, для чего-то ей нужно.

При такой казалось бы схожей форме всех любовных отношений, у всех у них настолько разное содержание, что сравнивать их просто абсурдно.

Несомненно, легкие интрижки добавляют в жизнь ярких красок. Но вот какую картину рисовать такими красками? Да и надо ли её рисовать?

Одиночество – страшная вещь. Даже одиночество вдвоем.

В каждой семье есть свой скелет в шкафу, и надо очень хорошо подумать, стоит ли его вынимать…

Не все могут делать что-то отлично, но все должны делать свое дело хорошо. Это каждому по плечу.

Прозаики и поэты на все лады твердят, что любовь — это когда делаешь как лучше любимому. Бессовестно врут. Интересно, а сами они могут? Вообще, кто-нибудь, кроме святых, на это способен?

В любовь с первого взгляда он тогда не верил. Еще меньше верилось в то, что можно влюбиться в женщину вот так — со спины. Но он влюбился. Сразу и наповал. Потом он увидел ее в профиль и влюбился еще больше. А когда девушка повернулась окончательно и он встретился со взглядом огромных ярко-голубых глаз, то понял — это навсегда.

В детстве один день иногда представляется целой жизнью. Это уже потом, с возрастом, человеческий век в семь-восемь десятков лет покажется ничтожно, смехотворно малым…