Рэй Брэдбери. 451 градус по Фаренгейту

Ведь в наши дни каждый полагает, каждый абсолютно уверен: «Со мной-то уж никогда ничего не произойдет». Это другие умирают, а я буду жить и жить

– Что ж, – произнес Битти, – ты допрыгался. Старина Монтаг хотел пролететь рядышком с Солнцем, и вот он сжег свои чертовы крылья, а теперь никак не поймет, в чем тут дело.

– Правда ли, что когда-то давно пожарники тушили пожары, а не разжигали их?
– Нет. Дома всегда были несгораемыми. Поверьте моему слову.

Знаете ли вы, почему так важны такие книги, как эта? Потому что они обладают качеством. А что значит качество? Для меня это текстура, ткань книги. У этой книги есть поры, она дышит. У неё есть лицо. Её можно изучать под микроскопом. И вы найдёте в ней жизнь, живую жизнь, протекающую перед вами в неисчерпаемом своём разнообразии. Чем больше пор, чем больше правдивого изображения разных сторон жизни на квадратный дюйм бумаги, тем более «художественна» книга. Вот моё определение качества.

Кто вырвет вас из цепких когтей, которые захватывают вас в плен, когда вы включаете телевизорную гостиную? Она мнёт вас, как глину, и формирует вас по своему желанию.

Не знаю, что он обо мне думает, но он говорит, что я настоящая луковица. Приходится облупливать меня слой за слоем.

И, вспомнив об их встрече, он подумал: «Да ведь, право же, она как будто знала на перед, что я приду, как будто нарочно поджидала меня там, на улице, в такой поздний час...»

Просто невероятно! Многих ли ты еще знаешь, кто мог бы так отражать свой собственный свет? Люди больше похожи на... он помедлил в поисках сравнения, потом нашел его, вспомнив о своем ремесле, — на факелы, которые полыхают во всю мочь, пока их не потушат. Но как редко на лице другого человека можно увидеть отражение твоего собственного лица, твоих сокровенных трепетных мыслей!

Ему казалось, что за мгновение до того, как ему повернуть, за углом кто-то стоял. В воздухе была какая-то особая тишина, словно там, в двух шагах, кто-то притаился и ждал и лишь за секунду до его появления вдруг превратился в тень и пропустил его сквозь себя.

В конце концов, мы живём в век, когда люди уже не представляют ценности. Человек в наше время — как бумажная салфетка: в неё сморкаются, комкают, выбрасывают, берут новую, сморкаются, комкают, бросают... Люди не имеют своего лица...

Но у человека есть прекрасная черта: если нужно начать всё с самого начала, он не отчаивается и не теряет мужества, потому что знает, что это очень важно и стоит усилий.

Так-вот, нужно как можно больше спортивных игр, развлечений, нужно чтоб человек всегда пребывал в толпе, чтоб его не покидало чувство стадности — тогда он не будет иметь времени думать, разве нет? Организовывайте, придумывайте новые и новые виды спорта, организуйте супер-спорт! Больше книг с рисунками. Больше фильмов. А пищи для мозгов меньше и меньше.

Монтэгу казалось, будто она кружится вокруг него, вертит его во все стороны, легонько встряхивает, выворачивает карманы, хотя она не двигалась с места.