... «Бен, в мире голодает так много детей, что тебе должно быть стыдно своего веса». — Он помолчал, выпил воды. — Но она поминала голодающих детей и в тех случаях, когда я оставлял что-то в тарелке.
Мы повзрослели. Мы не представляли себе, что такое может случиться, во всяком случае, тогда, во всяком случае, с нами. Но это случилось, и, если я переступлю порог, тайное сделается явным: мы все — взрослые.
Он улыбнулся, и улыбка осветила его лицо. В ней Билл увидел мальчишку, которого знал двадцать семь лет назад. Как старая деревянная городская больница ушла в тень под напором современных стекла и бетона, так и мальчика, которого знал Билл, замаскировали неизбежные аксессуары возраста. Морщины на лбу, морщины от уголков рта, седина на висках. Но старая больница, пусть и ушедшая в тень, все равно оставалась на месте, а посему никуда не делся и знакомый Биллу мальчишка.
Возникла пауза, но отнюдь не неловкая. За эту паузу все трое стали друзьями.
Такие парни, как Генри и его дружки — стихийное бедствие, которое в детском мире сродни наводнениям, торнадо или камням в почках.
Аварино не любил геев, но не считал, что их можно мучить и убивать только за то, что они — геи.
Его страх уже улетучился. Так ускользает кошмар от человека, только что проснувшегося в холодном поту и тяжело дышащего; он ощущает свое тело и осматривается, чтобы удостовериться, что ничего страшного не происходит, и вскоре полностью абстрагируется от сна. Кошмар понемногу оставляет его в тот момент, когда ноги его коснутся пола, рассеивается, когда он примет душ и разотрется полотенцем, а к концу завтрака и вовсе улетучивается... до следующего раза, когда, снова охваченный кошмаром, он вспоминает все.
Если уж он и собирается чего-то добиться, что рассчитывать может только на себя.
Я жду. И заполняю ожидание словами в этих заметках и долгим стоянием у зеркала: я вижу в нем незнакомца.
Нет вашей любимой цитаты из "Стивен Кинг. Газонокосильщик"? Добавить цитату