Опасная у него улыбка. Как трясина. Зайти легко, выйти — куда как труднее.
Данное кому-либо слово можно взять обратно, любую договоренность можно отменить. Ничего невозможного нет…
Он проник в её голову и поселился там, жилец, не прислушивающийся к просьбам хозяйки освободить помещение.
Настоящая любовь, как любой другой тяжёлый наркотик, к которому развивается привыкание, скучна… как только открытие сделано, поцелуи быстро плесневеют, а ласки надоедают… Разумеется, речь идёт не о тех, кто разделяет эти поцелуи, кому предназначены эти ласки, от которых окружающий мир становится красивее и ярче. Как и в случае с тяжёлым наркотиком, настоящая первая любовь по большому счёту интересна только её пленникам.
И как любой тяжёлый наркотик, к которому развивается привыкание, настоящая первая любовь опасна.
Ка — как ветер.
На конце своей жизни она почувствовала тепло, не боль. Ей хватило времени вспомнить его глаза того оттенка синевы, каким бывает небо на рассвете. Ей хватило времени, что бы вспомнить его мчащимся на Быстром по Спуску, с черными волосами, выбивающимися из-под шляпы. Ей хватило времени, чтобы вспомнить, как легко и беззаботно он смеялся, чего уже никогда не будет в той долгой жизни, что он проживет без неё, и этот смех она взяла с собой, когда ветром и жаром вознеслась в чёрное небо, вновь и вновь восклицая его имя, призывая птичек и рыбок, медведей и заек.
— Долгих дней и приятных ночей, сэй.
В дерьмо ты залезаешь сам, но вылезать из него куда легче, когда с тобой кто-то есть.
Как сказал скорпион умирающей девушке: «Ты знала, что я ядовитый, когда брала меня в руки».
- 1
- 2