Умберто Эко. Имя розы

Краса космоса является не только в единстве разнообразия, но и в разнообразии единства.

И инквизитор бывает орудием дьявола.

Часто инквизиторы, доказывая усердие, любой ценой вырывают у подследственного признание, как будто хорошим следователем может считаться тот, кто, чтоб удачно закрыть процесс, нашел козла отпущения…

Чтоб существовало отражение мира, мир должен иметь форму.

Предполагается, что можно удержать душу от греха при помощи страха и что страх сильнее тяги к протесту.

Со сна я был вроде как в тумане, ибо дневной сон с плотским грехом сходен: чем больше его вкушаешь, тем больше жаждешь и мучишься одновременно и от пресыщенности и от ненасытности.

Ибо любой допрашиваемый, как правило, страшится, что его подозревают, и поэтому говорит следователю именно то, что может навлечь подозрения на другого человека.

Как хорош был бы мир, если б имелось правило хождения по лабиринтам.

После этого, за много лет, по многим другим чтениям я убедился, что, читая книги по медицине, почти всегда начинаешь испытывать те самые боли, о которых рассказывается.

Библиотека содержит свидетельства истины и свидетельства лжи.

Между самыми различными людьми наличествуют сходства во всём.

Единственное веское доказательство работы дьявола: это упорство, с которым люди, причастные к процессам, обычно твердят, будто знают нечистого по его делам.

Чем менее правдоподобно подобие, тем чётче вырисовывается истина.

Ангелический доктор утверждает, что страсти сами по себе не плохи, если только они умеряются волей, которой руководит рациональная душа.

Поздно, — сказал Вильгельм. — А когда времени не хватает, хуже всего — потерять спокойствие. Мы должны вести себя так, будто в запасе вечность.

Не всегда научные тайны должны открываться любому, так как некоторые способны дурно использовать их. Часто мудрецы выдают за магические самые обычные книги, полные доброй науки, чтоб оберечь их от нескромного любопытства.