Верность — в натуре женщины. Ей положено любить одного-единственного, слепо, нежно и вечно.

Я ведь вижу, что тот, кто пьет, половину своих дней мучается, а вторую половину безумствует.

Если же я иной раз и позволю себе взглянуть на другую, тебе нечего на это сетовать: это же просто мгновенная вспышка молнии, а моя любовь к тебе пылает ровно и вечно, как солнце.

Вера должна очищать душу, придавать ей эфирность, но не настолько, чтобы сердце совсем опустело и она поднялась выше всех человеческих чувств.

Ты опять принимаешься грозить мне утратой твоей любви? Если ее так легко уничтожить, значит, она никогда не была настоящей!

Демон вина по черноте почти не уступает демону игры и избавиться от него столь же трудно — особенно когда добрые друзья всячески стараются посодействовать тебе в утолении неутолимой жажды.

Взрыв гнева иногда очищает воздух, а потоки слез неизъяснимо трогают сердце, но лишь изредка. Если же превращать и то и другое в привычку, нет вернее способа испортить собственную красоту и надоесть своим друзьям.

Человек способен жить без денег так же весело, как черепаха без головы или оса без брюшка!

Как вижу, барышни приберегают оборотную сторону рисунков, как и постскриптумы в своих письмах, для самого важного и интересного!

Благочестие, на мой взгляд, придает особое очарование, но им, как и всем хорошим, не следует злоупотреблять.

Уж если тратить деньги, то так, чтобы получить за них радости сполна.

Бабам обязательно надо все выболтать, — если не подруге, так нашептать рыбам, написать на песке, или еще как-нибудь.

Мне нравится наслаждаться жизнью во всей её полноте, что не дано рабам какого-нибудь одного пристрастия.

Дайте мне назвать своей ту, кого я люблю, и я поклянусь ей в вечной верности, ей одной, летом и зимой, в молодости и в старости, в жизни и в смерти. Если старость и смерть все-таки неизбежны.