— Это мой бывший муж Брэндон.
— Вижу, тебе нравятся сильные и красивые?
— Оказалось, Брэндону тоже.
Извини, тебе это мешает? Я бы сыграл твое любимое, но тяжело сыграть порно на виолончели.
— Знаешь, я всегда думал, что напишу книгу, которая изменит взгляды людей на спорт, как «Человек, который изменил все» или «Фаворит». Но вместо этого я пишу книгу о парне, у которого два таланта: ловить мячи и не ловить хламидии. <...>
— Я фотографирую гамбургеры. Знаешь в колледже я хотел быть Энни Лейбовиц или Ричардом Аведоном, снимать человеческую суть, а сейчас я делаю красивым фаст-фуд, чтоб американцы толстели. Я не творец, я торговец смертью.
Ты был прав, как бы страшно ни было, иногда надо положиться на судьбу.
— Оскар, когда ты в последний раз был у врача?
— Посмотрим, сегодня четверг, да? Значит, в 1998.
— Видно, что я плакал?
— Нет. Видно, что ты плачешь.
— Ого, старый Феликс, думал бы о тучах микробов, прячущихся на кончиках его пальцев.
— Не буду врать, новый Феликс об этом тоже задумался. Но жизнь коротка. Наверное, уже даже короче.
— Я знаю, развод это ужасно, но со временем станет лучше, поверь.
— Это лучше?
— Габи, когда уходила, забрала домработницу.
— Уверен? Кажется, под той кучей что-то шевелится.
— Другими словами, я действую тебе на нервы.
— Не другими, эти идеально подходят.
— Не все хотят делиться ужасными деталями своей жизни.
— Серьезно? О «Фэйсбуке» слышал?
Если помнишь, главной жалобой Эшли было то, что я маниакально-щепетильный зануда. На что я ответил, что это три разные жалобы.
— Братан Оскар расскажет, как я изменился. Феликс 2:0 говорит «братан».
— Значит я должен надеть костюм и рассказывать какой ты хороший? Я надеялся подождать до твоих похорон.
— Феликс, откуда ты это все знаешь?
— О, это хобби. Кто-то вяжет, а я читаю медицинские журналы... и вяжу.
— Ты прав, мне надо собраться с силами и пережить это временное расставание.
— Временное расставание?! Вы ходили к психологу восемь лет, а последний год туда ходил только ты.