— Прошу прощения, но онемение дошло со сустава и такими темпами, через 36 часов доберется до сердца.
— Иронично, но несмотря на все свои расчеты, умрешь ты, выпав с этого балкона.
— Тебе, может, и все равно, а доктор МакМанус давала клятву и я уверен, она не против быстрого осмотра.
— Феликс, мне кажется, что ты преувеличиваешь и у меня нет моих инструментов.
— У меня есть свои.
— Мы оба выбираем по пять видов спорта. Классическое десятиборье.
— Согласен.
— Договорились. Десятиборье на рассвете!
— На рассвете?
— Да, ты прав. Десятиборье в разумное время!
— Как долго я спал?
— Не знаю. Я не знал, что ты хочешь, чтобы я засекал время.
— Признай, ты не классический мужик.
— Почему? Потому что пользуюсь блюдцами, потому что иногда пою арии в душе, потому что знаю, что складки на килте должны быть сзади?!
— Я думал, смысл был в общении и единении, но оказалось, что ты просто хочешь обыграть меня, чтоб чувствовать себя выше. Так знайте, сэр, вы разбудили дракона! И ты бы знал, что это значит, если бы посмотрел со мной, хотя бы одну серию «Игры престолов».
— Мне не нужно смотреть сериал, чтобы знать, что будить дракона — плохо!
— Я уже обыграл тебя в двух видах спорта, но если хочешь еще трёпку, да, есть такое слово, я с радостью.
— Подозреваю, ты выберешь то, в чем разбираешься, что-то типа вязания.
— Ты имел в виду крикет?
— Нет, точно нет.
— Угадай, кто не получит варежки на Рождество? Надеюсь, твое высокомерие тебя согреет.
— Вперед.
— Да, давай сделаем это по-гречески.
— Я прошу тебя идти впереди, когда говоришь подобные вещи.
— Мне приснилось или ты сказал, что родился лохматым?
— Это называется «лануго». На Хеллоуин, мама одевалась, как Дороти и носила меня в плетенной корзинке.
— Возьмите меня, тренер, я не подведу!
— У тебя хоть перчатка есть?
— ... у меня есть прихватка.
— Я думал ты избегаешь «Лэнгфордс»?
— Почему? Потому что тут работает Эмили и она меня бросила? Да, я действительно не видел Эмили после разрыва, и я избегал «Лэнгфордс», еще я ходил по лестнице вместо лифта и надевал усы и берет, чтобы пройти по холлу.
— Так это был ты?! Черт, а я думал, что Джонни Деппа видел...
— Несмотря на то, что я не хочу говорить хорошее об этом клоуне, речь получилась отличной. Есть только пара замечаний.
— Валяй.
— Видишь, тут, когда мы говорим: «Рич Айзен хороший человек, который делает хорошие вещи».
— Ага.
— Можно убрать слово «хороший»?
— Ты хочешь, чтобы было: «Рич Айзен человек, который делает вещи»?
— Да, так лучше. ... Итак, я зову Айзена Ричем, в своей речи, а мы точно уверены, что его никто не называет «чмо»?
— Оскар, я послал Айзену копию твоей речи и ему не понравилось
— Что? Да там же одно подхалимство!
— В этом-то и проблема. Вы ж соперники, ему нужна ирония, подколы.
— Ему нужна ирония? Например, как «волосы покидают его глупую голову»?
— Да и потом он ответит тебе своими шуточками.
— О, что «лицо Оскара создано для радио»?