... человека начинают ценить лишь тогда, когда его больше нет.

— ... быть может, во всём виновата осень; я ощущаю её сильнее, чем ты. Осенью рвутся пакты и всё становится недействительным. И человек хочет... Да, чего же он хочет?
— Любви.

Нет ничего утомительнее, чем присутствовать при том, как человек демонстрирует свой ум. В особенности если ума нет.

Мне нужна была не водка, а кто-то, кто ни о чем не спрашивает, но тем не менее находится рядом.

«Darling». В штатах это слово ничего не значит и значит очень многое. Так называли телефонисток, которых и в глаза не видели, и так называли и женщин, которых любили больше жизни.

Хорошо, когда можешь назвать по имени причину своих бед, не так ли? Тогда всё намного проще.

Тот, кто умеет только ненавидеть или только любить, — завидно примитивен.

— Ты много выпил?
— Ни капли. Ничего я не пил, кроме кофе и грусти.

— Вы, случайно, не русская?
— Нет. А почему вы спрашиваете?
— Да потому, что некоторые русские дамы умеют возводить стройные логические построения, основываясь на ложных посылках и ложных умозаключениях, а потом предъявлять претензии к другим. Очень привлекательная, очень женственная и очень опасная черта.

Мне нравится, когда человек серьезно рассуждает о материях, в которых он ничего не смыслит. Это звучит по-детски и успокаивает нервы. Узкие специалисты нагоняют скуку.

Фальшь и лицемерие производят большее впечатление, чем истина.

— После крабов будете есть еще мороженое? — спросил я Кана.
— Я это проделал однажды. Не скажу, чтобы мне это пошло на пользу. Нельзя следовать всем влечениям сразу.
— Очень мудро.

Раскаяние разъедает душу сильнее, чем соляная кислота.

— Собственно, я вообще ничего толком о тебе не знаю.
— Знаешь слишком много. И это мешает любви.

Есть вещи, раздумье о которых не способствует их прояснению. Потому и не стоит о них слишком долго рассуждать. Это только всё портит и усложняет.

Итак, жизнь продолжается. Она может показаться страшной или прекрасной в зависимости от того, как на нее смотреть.