Актёр:
— Посмотри на себя, Кузнецов, ты превратился в типичного обывателя, тебя не интересует ничто, кроме хоккея.
— Чего же ты от меня хочешь?
— Да пойми же ты наконец, что преступно так жить! Раньше мы хотя бы ссорились… А теперь в нашей жизни абсолютно ничего не происходит!..
— А что, собственно, должно, происходить?
— Не знаю... Что-нибудь. У всех же что-нибудь происходит! Пашка с Ириной подали на развод, у Гарика с Натальей сгорела дача, Борис сломал ногу, Светка похоронила бабушку. Ну люди же живут полнокровной жизнью!
— Если хочешь, можем кокнуть люстру. Я думаю, это нас освежит!
— Кузнецов! Кузнецов, уже одиннадцать!
— Не может быть! В чью пользу?!
— Одиннадцать часов!
Пояснение к цитате:
Валентин задремал у телевизора под хоккейный матч.
Лиза! Ты знаешь, я в последнее время очень много думал, да, много думал и читал — появилось время, уж не знаю, куда оно девается у женатого человека... И я пришел к выводу, что самое страшное, самое страшное, это когда теряешь влияние на другого человека, дорогого и близкого тебе человека. Лиза, он тебя обманет! Он тебя унизит! Он тебя оскорбит! Лиза, ты не знаешь нас, мужиков! Мы подлецы, мы можем обмануть!
Пояснение к цитате:
Валентин и Лиза - молодые супруги, которые поссорились и сгоряча развелись, но вынуждены жить в одной квартире.
Лиза собирается ехать на юг с другим мужчиной (как она говорит), а Валентин - ревнует.
— Ну а чё ж, Валюх? Я хоть на ипподром, хоть куда, но лично я пошёл бы в зал Чайковского!
— Куда бы ты пошёл бы?
— В зал Чайковского!
— Тянет?
— Ещё как!
— Ну что ж, Харитон, вообще-то, я против музыки ничего против не имею. Сам даже когда-то учился, играл на рояле, на школьных вечерах выступал. Какие-то свои любимые композиторы есть — Пахмутова, скажем там, Бабаджанян...
— Ну, Валюха, ты ж в Москве живёшь, везде бываешь, всё видишь, а я человек неизбалованный, мне бы Генделя послушать!
— Кого?
— Генделя! Георга Фридриха!
— Человек духовно растёт.
— Растёт, растёт. Так растёт, что его становится многовато: боюсь — скоро в квартире не поместится!
Весь этот хлам давит мне на психику! Чувствуешь себя в собственном доме, как на баррикадах, понимаешь, постоянное желание залечь и отстреливаться!
— Постой, постой! Я, наконец, требую полной ясности! Я хочу знать, какую роль мне отвели в этом грязном Декамероне!
— Валентин Николаевич, не устраивайте сцен и не раздувайте ноздри! В другое время это произвело бы на меня впечатление, но сейчас я тороплюсь.