— А вот вы вдвоём мне сейчас быстренько объясните, а что за дерьмо происходит?
— Что происходит?
— Так вы же мне говорили, что Ольга мертва, а она жива! Кто держал её в плену? Почему она сейчас прячется? Я вообще ни черта не понимаю!
— Не слишком ли много вопросов для человека без трусов?
— Жан Ивановоч, в трусах я спросил бы то же самое.

— Дети, времени мало. Обещайте мне сделать, как я скажу.
— Сначала скажи.
— Нет, сначала обещайте. [Жан и Аня кивают, дед Слава обращается к Ивану] А ты?
— Ну, если я уже в дети записан, хорошо. Батя.
— Хранительница с Климом спелись. Обложили нас как волков. Осталось нам только через флажки когти рвать. Бегите из Смоленска, детки. Бегите. Вот куда душа лежит, туда и бегите.
— Зачем бежать, если правда на нашей стороне? Мы должны тогда продолжать бороться.
— Да правда на нашей, а сила на ейной. Нам в этой войне не победить. Да и не буду я из-за одной гнили со всеми людями воевать. Не для этого я их столько веков тут оберегал.
— [Жан ругается на французском] Давайте все вместе уедем.
— Да вместе или врозь, тока езжайте быстрее. Быстрее!
— Подожди, а ты?
— А моя душа в Смоленске, куда от души уедешь.