Мы — падшие, но мы не лжём, не притворяемся, а вы всё падаете и при этом лжёте. Подумайте теперь сами — в чью пользу эта разница?

А лучше и совсем не пей. Пьют от скуки паршивые неудачники, а перед тобою целый мир впереди. Будь весел и пьян без вина.

Как многие глухие, он был страстным любителем оперы, и иногда, во время какого-нибудь томного дуэта, вдруг на весь театр раздавался его решительный бас: «А ведь чисто взял до, черт возьми! Точно орех разгрыз».

Смутное влечение сердца никогда не ошибается в своих быстрых тайных предчувствиях.

Я и сам не подозревал, какими тонкими, крепкими, незримыми нитями было привязано моё сердце к этой очаровательной, непонятной для меня девушке.

Ах, у каждого человека в душе, где-то, в её плохо освещённых закоулочках, бродят такие полумысли, получувства, полуобразы, о которых стыдно говорить вслух даже другу, такие они косолапые.

Если я попаду под поезд, и мне перережут живот, и мои внутренности смешаются с песком и намотаются на колеса, и если в этот последний миг меня спросят: «Ну что, и теперь жизнь прекрасна?» — я скажу с благодарным восторгом: «Ах, как она прекрасна!»

И они шли домой так, как будто бы, кроме них, никого на улице не было: держась за руки и беспрестанно смеясь.

Сколько раз я в жизни наблюдал: как только стукнет даме под пятьдесят, а в особенности если она вдова или старая девка, то так и тянет ее около чужой любви покрутиться. Либо шпионит, злорадствует и сплетничает, либо лезет устраивать чужое счастье, либо разводит словесный гуммиарабик насчет возвышенной любви. А я хочу сказать, что люди в наше время разучились любить. Не вижу настоящей любви.

Понимаете ли вы, сколько разнообразного счастия и очаровательных мучений заключается в нераздельной, безнадежной любви? Когда я был помоложе, во мне жила одна греза: влюбиться в недосягаемую, необыкновенную женщину, такую, знаете ли, с которой у меня никогда и ничего не может быть общего. Влюбиться и всю жизнь, все мысли посвятить ей.

Обычный разговор, который ведется почти всеми мужчинами наедине с проститутками, который заставляет их лгать почти механически, лгать без огорчения, увлечения или злобы, по одному престарому трафарету.

А вы мне скажите, почему вы так боитесь молчания? Чуть разговор немножко иссяк, вам уже и не по себе.... А разве дурно разговаривать молча?

Недаром, видно, кто-то сказал, что разлука для любви то же, что ветер для огня: маленькую любовь она тушит, а большую раздувает еще сильней.

Удовлетворенная любовь иссякает, а иссякнувши, разочаровывает и оставляет на душе горький осадок... А я люблю без надежд, но все с тем же неугасимым пылом и тою же нежностью, с тем же безумием.

Никогда не отчаивайтесь. Иногда всё складывается так плохо, хоть вешайся, а — глядь — завтра жизнь круто переменилась.