Уи́льям Дже́фферсон «Билл» Кли́нтон — 42-й Президент США от Демократической партии. До своего избрания на пост президента США Клинтон пять раз избирался губернатором штата Арканзас.
Пост президента во многом схож с должностью директора кладбища. У тебя под началом столько людей, и никто тебя не слушает.
Вчерашний день – это вчерашний день. Если мы попытаемся удержать его, то только потеряем завтрашний.
Последние десять лет политика в отношении СССР и его союзников убедительно доказала правильность взятого нами курса на устранение одной из сильнейших держав мира, а также сильнейшего военного блока. … Мы добились того, что собирался сделать президент Тpумэн с Советским Союзом посредством атомной бомбы. Правда, с одним существенным отличием — мы получили сырьевой придаток, а не pазpушенное атомом государство, которое нелегко было бы создавать. Да, мы затратили на это многие миллиарды долларов, а они уже близки к тому, что у русских называется самоокупаемостью.
Я думаю, что мне не удалось убедить большинство американцев в том, что нет большого разрыва между внутренней и внешней политикой… Эти факторы требуют энергичной политики от США, чье нынешнее положение доминирующей мировой державы не продлится вечно. Нам следует использовать эту возможность для того, чтобы Америка оказалась в центре всех возникающих торговых и экономических систем, так как это отвечает интересам безопасности США, необходимо для их глобальной позиции и экономического процветания.
История России будет написана самими русскими… Но мы должны сделать все, что можем (чтобы помочь. — Л. Ш.), и мы должны действовать немедленно. Не потому, что мы хотим быть филантропами… А потому, что это хорошая инвестиция…
Цит. по Л. Шевцова. Одинокая держава.
Когда я стал президентом, я заявил, что буду поддерживать президента России Бориса Ельцина в его усилиях построить здоровую экономику и функционирующую демократию после распада Советского Союза — но я также буду поддерживать расширение НАТО для включения в него бывших членов Варшавского договора и постсоветских государств. Моя политика заключалась в том, чтобы стремиться к лучшему, при этом готовясь к худшему. Я беспокоился не о возвращении России к коммунизму, а о возвращении к ультранационализму, замене демократии и сотрудничества стремлением к империи, возвращении к Петру Великому и Екатерине Великой. Я не верил, что Ельцин сделает это, но кто знал, что может быть после него?