Гаспар Ульель – цитаты

Мои друзья шутили, что у меня «старая душа», и как они заметили, она еще с юности требовала джаза, классической музыки и хорошего вина.

А еще хочется побыть музыкантом. По-моему, музыка – это самый короткий путь к эмоциям и чувствам людей, и самый простой для самовыражения.

Отношения мужчины и женщины в кино слишком уж идеальны для того, чтобы быть правдой.

Что может быть сильнее ольфактивных воспоминаний? Отношения с ароматом интимны, химическая реакция между кожей и парфюмом – таинство.

Я бы сказал, что сейчас слова «элегантность» и «стиль» значат куда больше, чем просто красивая одежда, это, скорее, уже само отношение к создаваемому тобой образу; настроение, которое элегантный, стильный человек способен привнести одним своим присутствием. И, что важно, это настроение и этот образ должны быть естественными, не выглядеть продуманными до последнего стежка. Когда женщина прикладывает слишком много усилий для того, чтобы выглядеть элегантной, ты сразу это чувствуешь. Легкая, кажущаяся небрежность в образе — вот что я назвал бы настоящим стилем.

Цель актера заключается в том, чтобы преодолевать собственные границы и бороться со своим собственным страхом.

Я всегда считал, что одежда должна быть прежде всего удобной, соответствовать твоему стилю жизни, и ты не должен нести на себе костюм как крест.

Женщины не всегда обязаны надевать каблуки. Особенно если им не хочется. В конце концов, не в каблуках же одних заключена вся женская красота. Вся магия идет изнутри, а одежда — лишь продолжение этого.

Красота — это бесконечное количество деталей, которые органично сочетаются между собой.

Картина Бонелло не о том, что было нужно Иву, чтобы стать великим Сен-Лораном. Она о том, чего стоило Сен-Лорану оставаться великим.

Мир является бездной. Каждый из нас оказывается лицом к лицу со своей личной загадкой, и нам всем нужно научиться жить со своей неоднозначностью, сложностью и сомнениями.

Влечение к другому – это увлечение нашей собственной проекцией, которую мы направляем на человека. Выходит, что это нечто совершенно эгоистичное.

В том времени есть некая трагичность: студенческие волнения, полная свобода, сексуальная революция и одновременно с этим ощущение того, что все это слишком быстротечно. Мне кажется, именно поэтому 70-е были таким временем излишеств, избыточной яркости, постоянной жажды наслаждений. Ведь затем мир действительно кардинально изменился: был обнаружен СПИД, все стало более жестким, более холодным, исчезла эта наивность и искренность.

Мне часто говорят, что я красив. Но это не моя заслуга, это то, что во мне видят другие, то, что при взгляде на меня, рождается в них самих.

Я никогда не боялся провалов. В конечном счете, именно ошибки, а не успех и похвала заставляли меня двигаться дальше, проводить работу над собой. Постоянный успех может разбаловать человека, а это опасно.

Вообще профессия актера очень странная: как только на площадке ты отыгрываешь свою сцену и звучит «Снято!», этот эпизод уже не твой — он принадлежит режиссеру, монтажеру, а потом, когда кино выходит в прокат, прессе и публике, и ничего ты с этим сделать не можешь. Иногда осознание этого может быть болезненным, но лучше с самого начала понимать это.