Всему ища вину вовне,
Я злился так, что лез из кожи,
А что вина всегда во мне,
Я догадался много позже.

Живя в загадочной отчизне,
Из ночи в день десятки лет
Мы пьем за русский образ жизни,
Где образ есть, а жизни нет.

Давно уже две жизни я живу,
Одной — внутри себя, другой — наружно;
Какую я реальной назову?
Не знаю, мне порой в обеих чуждо.

Мужик тугим узлом совьётся,
но если пламя в нём клокочет —
всегда от женщины добьётся
того, что женщина захочет.

Не брани меня, подруга,
Отвлекись от суеты,
Все итак едят друг друга,
А меня ещё и ты.

Не зря я пью вино на склоне дня,
заслужена его глухая власть;
вино меня уводит в глубь меня,
туда, куда мне трезвым не попасть.

Без отчетливых ран и контузий
Ныне всюду страдают без меры
Инвалиды высоких иллюзий,
Погорельцы надежды и веры.

Однажды летом в январе
слона увидел я в ведре,
слон закурил, пустив дымок,
и мне сказал: не пей, сынок.

Красив, умен, слегка сутул,
Набит мировоззрением.
Вчера в себя я заглянул
И вышел с омерзением.

В жизненной коллизии любой
жалостью не суживая веки,
трудно, наблюдая за собой,
думать хорошо о человеке.