Где же жизнь? Неужели мы жизнью зовем
Этот мрак без лучей идеала?

Порваны прежние струны на лире моей,
Смолкли любви и надежд вдохновенные звуки,
Новая песня звучит и рыдает на ней,
Песня осмеянных слез и подавленной муки.

О, мне не больно, что жизнь мне солгала: она
Всем, кто ее обещаньям поверил, солгала!

Мне не больно, что жизнь мне солгала, — о нет.
В жизни, словно в наскучившей сказке,
Как бы ни был прекрасен твой юный расцвет,
Не уйти от избитой развязки.
Не уйти от отравы стремлений и дум,
От усталости, желчи и скуки,
И изноет душа, и озлобится ум,
И больные опустятся руки!

Не говори, что жизнь — игрушка
В руках бессмысленной судьбы,
Беспечной глупости пирушка
И яд сомнений и борьбы.

Томясь и страдая во мраке ненастья,
Горячее чуткое сердце твое
Стремится к блаженству всемирного счастья
И видит в нем личное счастье свое.
Но, друг мой, напрасны святые порывы:
На жизненной сцене, залитой в крови,
Довольно простора для рынка наживы
И тесно для светлого храма любви.

Сколько лживых фраз, надуто-либеральных,
Сколько пестрых партий, мелких вожаков,
Личных обличений, колкостей журнальных,
Маленьких торжеств и маленьких божков!..
Сколько самолюбий глубоко задето,
Сколько уст клевещет, жалит и шипит, -
И вокруг, как прежде, сумрак без просвета,
И, как прежде, жизнь и душит и томит!..

Как мало прожито — как много пережито!
Надежды светлые, и юность, и любовь...
И все оплакано... осмеяно... забыто,
Погребено — и не воскреснет вновь!

Для нас
Жизнь — не праздник, не цепь наслаждений,
А работа, в которой таится подчас
Много скорби и много сомнений...