...единственный способ жить — это жить. Говорить себе: «Я смогу это сделать», — даже зная, что не сможешь.

День другой — дерьмо все то же.

Жить нелегко, если не умеешь расслабиться.

Планета вращается, знаете ли. Можно вращаться вместе с ней, а можно зацепиться за что-то и протестовать, но тогда тебя свалит с ног.

... единственное, что имеет значение, — сколько света вы излучаете на жизненном пути.

Такое случается сплошь и рядом: друзья приходят и уходят, а жизнь продолжается.

Все сводится к очень простому выбору: занимайся жизнью или занимайся смертью.

Жизнь — штука жесткая... ей на нас плевать. Не то, чтоб она ненавидела нас... нет, но и любить нас она тоже не любит.

Тогда я думал: «Нет, не так должна быть устроена наша жизнь.» И тут же приходила другая мысль: «Точно так же думает полмира».

Это был один из тех звонков (каждому в жизни выпадает таких хоть несколько), когда ты надеешься, что трубку снимут, что бы с этим наконец-то покончить, и надеешься, что не снимут, и у тебя появится возможность оттянуть этот трудный и, возможно, болезненый разговор.

Идешь вот по жизни, делаешь, что положено, а потом одна ошибка — и все летит в тартарары.

Жить приходится не с причинами, а со следствиями.

В двадцать один год жизнь лежит перед тобой, как карта. И только годам к двадцати пяти начинаешь подозревать, что смотришь на карту вверх ногами, а к сорока окончательно в этом убеждаешься. А к шестидесяти, уж поверьте, вы узнаёте, что безнадёжно заблудились.

Но есть один закон современной жизни, ещё более нерушимый, чем тот, что гласит: когда тебе нужен коп, его никогда нет. И закон этот следующий: когда тебе действительно нужно поговорить с человеком, ты услышишь автоответчик.

Жизнь — карусель, на которой никому не дано удержаться надолго. И она всегда в конце концов возвращается на тоже самое место, замыкая круг.