Ничто не вечно, кроме позора.
Степень бабьего достоинства измерять количеством тех, от чьих объятий они уклонились.
В этом мире я только подкидыш.
Великолепное «всё равно». Оно у людей моего пошиба почти постоянно (и поэтому смешна озабоченность всяким вздором). А у них это — только в самые высокие минуты, т. е. в минуты крайней скорби, под влиянием крупного потрясения, особой утраты. Это можно было бы развить.
Мне не нужна стена, на которую я мог бы опереться. У меня есть своя опора и я силен. Но дайте мне забор, о который я мог бы почесать свою усталую спину.
Из записных книжек.
Если б меня спросили: как ты вообще относишься к жизни, я бы примерно ответил бы: нерадиво.
Я успел только пригубить из чаши восторгов, и у меня её вышибли из рук.
Какое счастье — дышать обеими ноздрями!
Почему это я должен быть приятным? Даже и в новой Конституции нет такой статьи — быть приятным.
Невозмутимая истерия, но мне дорого обходится.
Из записных книжек
Надо уметь «подождать до времени», чтобы избавиться от упрёков разных сопляков, вроде Гамлета; надо доносить свои башмаки, прежде чем решиться.
- 1
- 2