А где не будет рожденных строк,
Где не будет для них места.
Я допью гранатовый сок
И поставлю себя у креста.
Кто-то скажет — оставил тлеть,
Кто-то возьмётся тушить.
Но мой огонь будет гореть,
А иначе, зачем было жить?
А я буду собою с тобой,
Мне, наверно, нельзя хандрить,
Мне, наверно, нельзя уставать
Мне наверно всех нужно простить.
И в далекой далекой дали
Где нет ни судей ни истца,
Над рекой полетят журавли
И снова всё повторится.