а у него улыбка, словно 220 по оголенным проводам.
и я специально отвожу глаза на рваное небо, чтобы не видеть как он улыбается
чтобы не видеть как он прожигает меня своими карими. у него огонь в глазах.
а я хочу гореть под ним. чтобы градусники рвало ртутью. мы бы умерли, да?
его руки шепчут нежность. и я задыхаюсь от этих пальцев. они пронизывают меня,
достают до легкого, сжимают его, и я задыхаюсь в нем. и так печет кожу пеплом.
и я содрагаюсь в его обьятьях. не кричу. что-то шепотом на ухо, словно в бреду.
любит много говорить о себе и о любви красиво. и о том, чего нет, например о нас.
а «нас» нет уже n-ное кол-во дней. да и не было никогда, впрочем.
а мне очень тепло под светом настольной лампы. а террафлю заменяет тепло твоих рук.
я не знаю гдетыскемкакты. но это ничего не меняет. всеравнонесомной
я запомнила твое лицо из-под простыни. глазами. где-то около шести утра.
ты ловил мой взгляд и улыбался. я таяла. и мне так хотелось к тебе под кожу.
я хотела бы пропитать тебя своим запахом чтобы стоять, держать тебя за руку.
и кричать : видишь небо, он мой.
а вчера я пила обжигающий чай
на чужой кухне и поняла:
«ты мне не нужен».
импульсами
содрогнулась.
улыбнулась. (с)