«На языке цветов красная роза на твоей парте: «Я люблю тебя» —-молвит.
Людям нравятся цветы, они вырывают их ломая корни, а затем гадают на любовь отрывая лепестки. Ветер же развеивает лепестки, а проходящий топчет.
Они называют себя ценителями роз, но когда шипы белой розы ранят, то само их понятие красота исчезает. Отсюда рождается красная роза, она страстная, чувственная, ее стойкости позавидуют остальные и не каждый решиться сорвать ее. Истинная красота она вечная, а вид розы со временем завянет, лепестки опадут, запах сменится. Я же влюблен в вечность твоих шипов и слов не хватит мне, чтобы описать свою любовь. Могу лишь пообещать ; если однажды шипы твои изранят сердце мое, выйдя на улицу ты не увидишь иссохшие лепестки, ставшие украшением надгробья моего».

Невозможно вместить в сознании бесспорный факт: красные кирпичи, бетонные конструкции никогда не смогут передать жизнь своих обитателей. Люди на манер призраков беспрерывно снуют между станами, не оставляя на них ни единой биографической зарубки. Невозможно, вглядываясь в окна, увидеть кадры из прошлого. Как и не получится услышать эхо минувших признаний и крики тех, кто был переполнен душевными терзаниями или любовным экстазом. Даже карточки в фотоальбоме не способны поделиться тайнами чужого или собственного бытия. Есть только миг — проживание самого события, а после всё превращается в бренный прах.

***
В который раз
когда из ножен, наконец,
окажется разящий вынут Ею меч,
забывшей о былой «учтивости»

и ополчившейся, тогда наверняка
никто, ничто не устоит уж
под Рукою Справедливости!

***
Случается,
в бессильной ярости толпы,
перерастающей всё явственнее
в степень беснования,

против осмелившегося д е р з н у т ь
уж знак угадывается
её же высшего признания.

***
Любое смелое стремление
обречено заранее
на то, чтоб обратиться прахом,

хотя б в малейшей самой степени
всё же разбавленное
личною корыстью или страхом.