Если человек отказывается от своих честолюбивых планов и становится на один уровень с «серой массой», то справедливо ли, что за это ему приходится расплачиваться чувством стыда и даже вины? Или планки престижности не более чем иллюзия, те самые морковки, которыми дёргают перед носом, чтобы мы забыли о свободе выбора и слепо следовали туда, куда хочется сильным мира сего? Отказываясь от карьеры мечты и начиная довольствоваться малым, индивид автоматически становится ничтожеством? Или он сам должен определять высоту своей значимости?

— Занимаються этим все, просто не все признаются в этом. А мне скрывать нечего : крокодил, крокожу и буду крокодить.
— Это как то неприлично... Стыдно.
— Стыд— это форма социального страха. И только. Интересно, что быть бесстрашной — почётно, а быть бесстыжей— уже как то не очень, нэ?
— Так, а вся разница в том, что одни восторгом, что осмелилась, а другие осуждают, о том, что тайно хотели сделать, но боятся. Но я бы не хотела слыть бесстыжей.
— А придётся. Недаром говорят, что все сокровища мира лежат по ту сторону твоего страха. Точнее, всё, чего ты хочешь достичь лежит по ту сторону твоих ограничений.