Если бы сразу убили – полбеды. Смерть – дело предрешенное. Но перед смертью (никто об этом не распространялся, но знали все) будет признание по заведенному порядку: с ползаньем по полу, мольбами о пощаде, с хрустом ломаемых костей, с выбитыми зубами и кровавыми колтунами в волосах. Почему ты должен пройти через это, если итог все равно известен? Почему нельзя сократить тебе жизнь на несколько дней или недель? От разоблачения не ушел ни один, и признавались все до единого. В тот миг, когда ты преступил в мыслях, ты уже подписал себе смертный приговор. Так зачем ждут тебя эти муки в будущем, если они ничего не изменят?
Похожие цитаты
Любишь, любишь человека, а потом смотришь – и не любишь его, а если чего и жаль, то не его, а своих чувств – вот так выпустишь их погулять, а они вернутся к тебе ползком, с выбитыми зубами и кровоподтеками.
Никто не в силах изобразить то, чего не познал сам, думал Фольк. Живопись — также, как и фотография, влюблённость или просто задушевный разговор, — напоминает те пустые комнаты в разбомбленных отелях, разорённые, с выбитыми стёклами, где единственное украшение — пара-другая нехитрых предметов, которые достаёшь из собственного рюкзака.
— Тираэль, древний закон Небес строго запрещает нам вмешиваться в дела смертных, ты преступил его сознательно!
— И в чем же я виновен, Империй? Что несу справедливость, пока ты, как трус, прячешься за своим троном?
— Замолчи! Ты ответишь за своеволие!
— Не тебе судить меня! Я сам Справедливость*! Мы должны служить высшей цели — защищать невинных, но если законы Небес сковывают вам руки, я больше не могу называться вашим братом.
Пояснение к цитате:
Тираэль - Архангел справедливости. Империй - Архангел Доблести.
Шататься по улицам без цели и смысла — это своего рода шаманизм. Медитация заброшенных гаражей, битых кирпичей и окон. Это тоже поэзия, эстетика внешней жизни, лишенной привкуса дома. Это свобода любых мыслей от тебя самого, потерявшегося где-то между разрисованной граффити стеной и беззубой ямой подъезда с выбитыми лампочками. Это та форма одиночества, от которой сладко и больно, но почему-то беспечально. Это полиритмия внутренней музыки.