Vogue, естественно, старается препарировать культуру. И разумеется, такой подход будет связан с эстетикой. Но это никогда не эстетика, оторванная от существа. Например, фильм Федора Бондарчука о войне, где нет ни одной женщины, а все мужчины замызганные, грязные и большинство из них будут убиты. Но если мы считаем, что этот фильм — событие для русского кино, достойное нашего освещения, мы сделаем это так, снимем это так, напишем про это так, что это кино будет звучать именно «по-воговски». И картинки будут соответствовать журналу Vogue.
Семья — как элемент пазла: найдёшь недостающий кусочек, и картинка сложится.
Вегетарианство не имеет ничего общего с религией: в своей основе это нечто научное. Оно не имеет ничего общего с моралью, но у него много общего с эстетикой. Нельзя поверить, что чувствительный, сознательный, понимающий, любящий человек может есть мясо. А если он ест мясо, то что-то упущено — он все еще где-то не осознает, что он делает, не осознает значение своих поступков.
Мы живем в мире, где реальность определяется газетной статьей и картинкой в телевизоре. Нет картинки — и события нет. Не написали газеты — так и не было этого.
Я помню это так, как будто это было интересно.
Мужская хитрость по сравнению с женской — это так, художественная самодеятельность)