Вообще, я уже давно хочу написать такой рассказик о классификации гостей. Они бывают нескольких типов.
Вообще, я уже давно хочу написать такой рассказик о классификации гостей. Они бывают нескольких типов:
1. Высокообразованные люди, которые никогда не довольны местным экскурсоводом, во время экскурсии поправляют его, останавливают и начинают выкладывать все версии зарождения христианства, о которых читали на днях. Экскурсовод багровеет, остальные туристы топчутся, обливаясь потом и мысленно матерясь… И хорошо, если такие спонтанные лекции не заканчиваются скандалом.
2. Те, кто ни черта не читал и ни хрена не знает. На экскурсиях, которые ты им насильно купил и на которые собрал их, как собирают новобранца в военный поход, они задают идиотские вопросы. Например, стоя у храма Гроба Господня, склоняются к экскурсоводу и интимно спрашивают: «А Иисус там и сейчас лежит?»
3. Паломники. Это народ тяжелый. Они бледнеют перед калиткой в Гефсиманский сад, дрожа, припадают к камням, судорожно крестятся и бормочут. Они привезли вагон крестиков от всех друзей-родственников-сослуживцев, деловито выкладывают их на камне омовения, потом так же деловито собирают и сваливают в рюкзак. Несут, как олимпийский факел, пучок зажженных свечей, что купили у священника с промышленным лицом. Поверх голов лезут прикоснуться к камню – а он внизу, – и они валятся на колени как подкошенные, при этом их зады оттопыриваются и от напряжения они поднимают ногу. Там можно увидеть какой-нибудь специальный персонаж, вроде тетки, с тщательно замотанной платком головой. Рукава блузки она одергивает из скромности, чтобы кисти рук не слишком высовывались. При этом, когда она припадает к Голгофе, видны панталоны и голые пятки в сандалиях… Эти рвутся нести действительно тяжелый крест по запруженной арабскими лавками улице Виа Долороса, и ты бежишь вслед за каким-нибудь дядей Фимой, который у себя в Запорожье был агитатором и парторгом, не верил ни в бога, ни в черта, ни в советскую власть, громко напоминая ему, что Иисус был ровно вдвое его моложе и не перенес операции на сердце.
4. Гости – любители «лесов, полей и рек». Эти сразу предупреждают, что не пойдут ни на какие развалины, нудеж экскурсоводов в гробу видали и «музэи» их тоже не колышат. А вот есть ли тут грыбы? Водопады? А правда ли, что в Мертвом море можно сидеть на воде, курить сигарету и читать газету? У этих отменное здоровье, и когда ты уже ползаешь, в полной уверенности, что наутро у тебя отвалятся ноги, они хотят «еще куда-нибудь прокатиться и где-нибудь побродить».
5. Туристы-барахольщики, покупающие на память сувениры. Я сама такая, потому отношусь к ним с сострадательной нежностью. Они обалдевают от пестроты восточного рынка в Старом городе, впадают в транс; глаза у них стекленеют, а пальцы загибаются крючьями. Они хотят купить все-все-все и сразу! Наволочки и скатерти друзской работы! Иранские расписные покрывала! Серебряные крестики! Золотые магендавиды! Армянскую керамику, а также кусочек дерева от креста Спасителя, пузырек святой воды, медный кумган и еще вон ту синюю керамическую птичку! Этих арабские торговцы чуют за километр, и если не охранять их кошельки пуще собственного глаза, домой они могут вернуться обвешанные сувенирами, но в трусах.
6. Наконец, здоровые люди, приехавшие повидать тебя и выпить на твоем балконе.
Приложение : Есть еще один тип гостя. Он, как кокер-спаниель, не может быть один. Просыпается он в пять утра и спускается со второго этажа, чтобы «просто поболтать». Ты натыкаешься на него, когда выходишь из собственной спальни, лохматая и в пижаме, попить водички. Вот тут он тебя и подстерег с фотоаппаратом в руках. Говорит он без умолку, плетется за тобой – на кухню, в спальню, в ванную; и пока ты чистишь зубы, досказывает что-то из своей студенческой молодости. Как они славно повеселились однажды, когда Петька Запробойный вместе с Гришкой, сыном замминистра Нестроева, чей брат… и так далее. Этих следует убивать прямо в аэропорту по прибытии.
