Европейцы же видели в девочке – мягкость: ровную-ровную кожу, медную, чудом пока еще солнцем в грязно-пятнистое нечто не превращенную. Глаза – на все лицо. Еще полгода и было бы поздно: лицо потеряло бы свежесть, покрылось пятнами, глаза уменьшились, а черты обрели ту вульгарность арабских баб. Пока глаза были распахнуты
и пусты,
замечательно пусты –
без малейшего признака обитаемости.
Обитаемые острова предсказуемы, как люди.
Необитаемые – автоматически заселяются мозгом всем не случившимся.