Европейцы же видели в девочке – мягкость: ровную-ровную кожу, медную, чудом пока еще солнцем в грязно-пятнистое нечто не превращенную. Глаза – на все лицо. Еще полгода и было бы поздно: лицо потеряло бы свежесть, покрылось пятнами, глаза уменьшились, а черты обрели ту вульгарность арабских баб. Пока глаза были распахнуты
и пусты,
замечательно пусты –
без малейшего признака обитаемости.
Обитаемые острова предсказуемы, как люди.
Необитаемые – автоматически заселяются мозгом всем не случившимся.
Да, и так мы остановились на осетрине? Голубчик мой! Свежесть, свежесть и свежесть, вот что должно быть девизом всякого буфетчика.
Ну у Дзюбы скорее не удав, а как это сказать, пятнистая змея. Пятнисто-индийская кобра.
Хованский комментирует новость о том, как Дзюба показал своего «удава» постороннему мужику.
Всё приходит слишком поздно:
Мудрость — к дряхлым, слава — к мертвым,
Белой ночи дым беззвездный
В небе, низко распростертом, -
К нам с тобой, идущим розно.
Все приходит слишком поздно:
Исполнение — к желанью,
Облегчение — к недугу.
Опозданья, опозданья
Громоздятся друг на друга...
<...>
Все приходит слишком поздно:
К невиновным — оправданье,
Осуждение — к убийце.
Опозданья, опозданья,
Век за них не расплатиться.
1961 год.