You're italic, I'm in bold.
Ты курсив, а я выделенный шрифт.
Только тогда Дмитрий сделал то, с чего нормальные люди начинают любую трансакцию – углубился в мелкий шрифт.
В конце концов, всякий текст (как я уже писал) — это ленивый механизм, требующий, чтобы читатель выполнял часть работы за него. Текст, в котором излагалось бы всё, что воспринимающему его человеку надлежит понять, обладал бы серьёзным недостатком — он был бы бесконечен.
Читая литературный текст, мы бежим от тревоги, одолевающей нас, когда мы пытаемся сказать нечто истинное об окружающем мире.