Ольга Ушкаленко

Вот что, собственно, означает быть лучшими друзьями: абсолютное доверие, основанное на взаимопонимании. Когда всё ясно, без лишних слов. И порой хватает даже обычного взгляда, чтобы понять, что творится в душе близкого тебе человека. Один взгляд, способный открыть наблюдающему весь вихрь эмоций и чувств, никак не стихающий в душе собеседника. И, казалось бы, достать из самых тёмных глубин ту светлую истину-правду, настоящую, порой горькую, но такую желанную-правду.
Ведь быть кому-то другом, не знакомым или товарищем, а именно другом-это одна из самых простых, но в то же время бесценных вещей в мире.
Быть другом-значит разделять с человеком все радости и тяготы мира, быть рядом в светлый миг счастья и разбавлять мрачные моменты печали огоньком понимания и сострадания.
Быть другом-это та редкая способность видеть слёзы внутри, сквозь улыбку снаружи.

Вот что значит действительно быть кому то лучшим другом, быть незаменимым, никем и никогда, быть настоящим.

Я готова утонуть и раствориться в своих мыслях, захлебнувшись воспоминаниями.

Он был живым, но по его немым глазам сложно было это понять.

— Я люблю дождь. Разве это не причина для того, чтобы не прятаться от него?
На лице Алекса застыло удивление и непонимание. Он явно не ожидал такого ответа и не мог подобрать нужных слов. Неловкая тишина повисла над ними. Тоненькие ручейки спускались с его светлых волос, а голубые ясные глаза сузились.
— Люди — странный предмет, — продолжила Рин, — Они говорят, что им нравится дождь — и прячутся от него под крышами домов и шляпками зонтов.
Они говорят, что хотят перемен и лучшей жизни, но зачастую они не готовы к переменам и избегают чего-то нового, что изменило бы их прежнюю жизнь.
Они вечно чего-то боятся.
Они боятся быть отвергнутыми, одинокими, брошенными, забытыми.
Боятся сделать ошибку, сказать правду.
Они прячутся за стереотипами, которые сами же и придумали.
А я не хочу бояться. Не хочу быть такой как они, — её голос едва ли не сорвался на хриплый крик, а глаза стали наполняться слезами, но она лишь тихо прошептала:
— Не хочу быть такой… как они…

— И где сейчас твоя надежда? А? Она умрет вместе с тобой.
Ника собрала оставшиеся силы и схватилась руками за лезвие, пытаясь его вытащить.
— Надежда будет жить даже после моей смерти, — еле слышно прошептала девушка, — она будет жить в сердцах тех, кто верил в меня. Верил до последнего.

Ника помнила старые рассказы былых Хранителей: в час смерти перед глазами пролетает вся жизнь, все воспоминания вырываются наружу, вся душа выворачивается наизнанку. Тогда же и решается, куда попадет эта душа: в рай или ад. Чему следовал человек всю свою жизнь? Кем он был? Светом или тьмой, добром или злом. Он видел все прожитые ним годы, и осознавал: чем старше мы становимся, тем меньше чувств испытываем. Лишь холодный разум и расчетливость. Чем старше, тем ожесточеннее. На смену жизни приходит борьба за выживание. В которой лишь одно правило: либо ты убей, либо убьют тебя. И эта система не дает сбоя, покуда люди взрослеют, поколения за поколениями.

— Все мы волнуемся. И это нормально. Мы волнуемся, потому что дорожим своими жизнями и ценим их, так и должно быть. Чтобы стать сильной, нужно научиться контролировать свой страх и справляться с ним. Не нужно бежать от реальности — нужно принять её такой, какая она есть. Выживем мы или погибнем, но мы должны принять свою участь достойно. Мы справимся. Я верю в это.
— «Моя вера — моя сила», — прошептала Лиа, — похоже, ты поняла истину этой фразы даже лучше, чем сам её творец.
— Так бывает, когда человек прочувствует каждое слово, которое говорит.