Не ищи участи бессмертных, наслаждайся тем, что есть под рукой.
1961 год. [В страшные годы «ежовщины» она провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. На тихий вопрос убитой горем женщины Анна ответила, что напишет об этом ужасе.]
Ставить на своё место других может лишь тот, кто стоит на своём собственном. Я стою. Родившись левреткой, помни прежде всего о своём росте, а не о том, что ты — собака. Тогда, возможно, ты и сподобишься на нечто великое. Если станешь исходить из своих возможностей, а не истратишь жизнь на лай, требуя, чтобы тебя чтили, как медвежью гончую.
Гарри! Воспользуйся своим волшебным даром — избавь меня от этой страшной участи!
================================================================
Гарольд! Рыцарь нежный мой, ты спасёшь меня, герой...
На свадьбе бывшей девушки Уилла, которая вышла замуж за его лучшего друга, после того как Уилл стал инвалидом.
Та же самая участь – участь забвения – постигла и его бедную мать и сестер. Вначале он сильно по ним тосковал и жаждал их видеть, но потом одна мысль о том, что в один прекрасный день они могут явиться к нему в своих грязных лохмотьях, выдать его своими поцелуями и столкнуть с высоты в прежнюю грязь и горькую нищету, – одна эта мысль приводила его в трепет. Кончилось тем, что и это воспоминание перестало смущать его душу.
Когда-то я бы смирилась со своей трагичной участью, но, имея назначенную цель и для кого жить, я не могу так просто сдаться. Не уверена, что умерев, смогу что-то доказать и изменить, но заставив себя бороться, мне уж точно удастся донести, что я кое-что еще в состоянии сделать и меня не так просто сломать.
Самое страшное в преисподней — понимать, что её врата работают только на вход.
1-я серия. «Саргассы». [мариман — (воен. жарг.) моряк]
Нет муки на свете прекрасней,
Чем участь искать вдохновение.
Фанаты, крик
Он каждый миг
Как одержимый платит
Дань короне.
А кем он был
Совсем забыл
И такова судьба
Раба на троне.
Судьба раба, судьба раба
И такова судьба раба на троне.
Будет следовать всегда
Черных таинств череда!
Снова шорох, снова стук,
Снова сеть прядет паук...
Что, горят мои глаза?
Почему седа коса?
Это кажется тебе,
Покорись своей судьбе!
Показать бы тебе, насмешнице
И любимице всех друзей,
Царскосельской веселой грешнице,
Что случится с жизнью твоей -
Как трехсотая, с передачею,
Под Крестами будешь стоять
И своею слезою горячею
Новогодний лед прожигать.
Там тюремный тополь качается,
И ни звука — а сколько там
Неповинных жизней кончается...
Нет, это не я, это кто-то другой страдает.
Я бы так не могла, а то, что случилось,
Пусть черные сукна покроют,
И пусть унесут фонари...
Ночь.
1939 год.
- 1
- 2