— Хаус, какого черта твой нестабильный пациент разгуливает по коридору?
— Порвал поводок.
— Если ты хотел поработать в одиночестве, мог бы просто сказать. Зачем врать?
— Врать интереснее.
— А быть обманутым не очень.
— У вас нет никаких оснований считать, что это отравление.
— Будет клёво, когда я окажусь прав.
— Как бы то ни было, у него пулевое ранение, просто к слову.
— В него стреляли?
— Нет, кто-то кинул в него пулей.
— Ваш пациент пырнул ножом своего сокамерника, другому сломал шею, чуть не обезглавил одного из охранников.
— Не бойтесь, я его не обижу.
— Это не исчезнет само по себе.
— Нет, но возможно, исчезнешь ты.
— Человек в коме!
— Он не против. Я спросил.
— Ты крошишь на него!
— И вообще, зачем пациенту в коме телевизор?
— Считается, что они могут слышать.
— Поставили бы радио. Его глаза закрыты. Или кто-то считает, что он может видеть?
— Знаешь, почему люди хорошо относятся друг к другу?
— О, это я знаю. Потому что люди добрые, хорошие, заботливые. Или потому что люди трусы.
Поднять трубку — это единственный способ прекратить звонки.
Я юрист, а ты скотина — мы будем часто пересекаться.
Когда хороший человек умирает, это должно влиять на мир, кто-то должен заметить, кто-то должен расстроиться.
Мы считаем, что у вас опухоль, легко удаляемая с помощью операции. Мы собираемся ткнуть её палкой.