Розетта, я знаю, как всех спасти. Выстрелишь в меня и одной пулей убьешь семь миллиардов людей.

Первое правило дипломатии — не давать пропасть хорошему кризису.

Из ничего — ничто не происходит.

— С тобой все в порядке?
— Все отлично.
— Хорошо, не стоит жить прошлым.
— Не думал, что пол дня это прошлое, но ладно.

— Так, ты хочешь, чтобы я организовал военную операцию на британской земле, только, чтобы украсть метеорит у твоего дяди?
— Его невозможно украсть, он весит несколько тонн, нам придется извлечь из него кристаллы.
— А ты не пробовал попросить его по-хорошему?
— Ну ты знаешь, как бывает в семьях...

Иногда лучше просить прощение, чем разрешение.

— Что ты сказала Харрису?
— Ничего.
— Правдоподобная отмазка.

— Без документов — мы никто.
— Если хотим выбраться живыми, то как раз никем и должны быть.

Когда гусеница думала, что всему конец — она стала бабочкой.

— Сахар?
— Нет, спасибо, я пью полоний в чистом виде, как мужчина.

— Грейс, прости, что привез тебя сюда, втянул во все это.
— Я сама себя втянула. Никаких сожалений. По крайней мере, я сделала все, чтобы спасти эту дурацкую планету.
— Действительно дурацкая...

— Наши ученые настаивают, что риск остается.
— Люди рискуют даже переходя дорогу. Этот вариант последняя надежда на сохранение жизни на земле.

В этом мире еще осталась красота...

— Что, черт возьми, это было?
— Ты хочешь встречи с президентом? Все или ничего.
— Ты сделал все, чтобы им легче было нас найти. Может, сразу мишень на спину прикрепить?
— Она уже там, Грейс. Я хотел, чтобы об этом узнали и другие, и если с нами что-то случится, мы уже оставили зацепки, которые приведут прямиком в Белый дом.

Разве красиво давать прозвища, тобой будто пытаются завладеть, типа ты чей-то питомец. Это так высокомерно, правда?