Четверостишие было специально написано для фильма «Покровские ворота». Эти стихи Хоботов приписывает французской поэтессе, которая занималась сочинительством, когда «носила под сердцем дитя». И это опять написал Зорин, подтрунивая над «женской поэзией».
Когда ковёр был готов, я закутала Динару в шерстяные платки и повела в горы. Там, поближе к Богу, стоит пупочный камень. Тысячелетиями женщины прикладывались к нему животом и просили подарить им потомство. Кто беременел — делал на камне насечку. Чем больше засечек на камне, тем он сильнее. Я постелила Динаре ковёр на камне с миллионом засечек, приказала ей лечь на него животом и молиться. Та молилась так долго, что алыча успела зацвести и осыпаться цветом. Молилась так усердно, что не слышала ни крика сов, ни воя шакалов. Наконец я сказала Динаре: «Хватит, дочка. Скажи своим, что через три года они будут нянчить твоего сына». В тот миг Динара так засияла, что луна оказалась на небе лишней. Такой, словно начищенный песком тазик, она вернулась к Баграту и мужу.
Тогда и выберешь какой матерью стать — отдать себя нескольким или отдать себя многим.
Это высыхающее озеро. Узор одной бездетной девицы. Когда она пришла ко мне, ей было тридцать четыре. При упоминании, что пора рожать, она задыхалась. Оказалось, её мать, бабушку и прабабку выдали за нелюбимых мужчин. Каждая женщина рода была несчастлива в материнстве. Страх забеременеть передался моей ученице.
— Наташа, мы гос учреждение, мы — часть системы!
— Если эта система отказывает женщине в праве родить ребёнка, попрощаться с ним и похоронить его, значит это очень плохая система!
Беременность — это жизнь. Природа придумала соблазн секса, чтобы род человеческий не угас.
Шапочка в рюкзак уложена
И купальные трусы,
Но уже не до катания,
Но уже не до купания,
С той поры как Вы увидели
Две лиловых полосы!
Отцы!
- 1
- 2