Даже если взорвать весь душевный боезапас,
Пробить пространство и время, мне не вернуться туда,
Куда все смотрит мой странный упрямый компас,
Где по тонкому льду все бегут дней твоих поезда...
Может, такой подход и пустая трата времени, когда имеешь дело с фригидной сучкой вроде Аманды, у которой вместо сердца кусок льда, однако надо помнить, что даже ледники тают, если нагревать их подольше.
Завивает ветер
Белый снежок.
Под снежком — ледок.
Скользко, тяжко.
Всякий ходок
Скользит — ах, бедняжка!
Уверен, вам каждое утро приходится соскребать лед со своего сердца, чтобы заставить его биться.
Что ли поменять жизни колесо
И к судьбе махнуть встречной полосой?
Но на всех шоссе не растаял лед
И меня к тебе все равно несет.
— Что за история со следами?
— Чей-то конь натоптал на заднем дворе, возле черного хода. Это они проверяли, говорю вам! Машина по нашему бездорожью не проедет, завязнет, вот они и хотели посмотреть, пройдет ли здесь лошадь. Чтобы потом награбленное на нее погрузить — и тыгыдым!
— И кто эти «они», по-твоему?
— Ну мало ли кто… Хоть эльфы те малахольные, которые хотели доспехи по дешевке купить…
— Из клуба фантастики?
— Вот-вот, они самые. У них может быть конь, почему нет?
Пояснение к цитате:
Из рассказа "Постоялец"
- 1
- 2