Беспокойство — это свойство короткой жизни животного, а пустота — это абсолютный покой и вечность.
Ты не за мной бежишь. Ты от пустоты бежишь, которая подступает со всех сторон. Меня заводишь – она тебя и сожрёт. Меня убьёшь – себя убьёшь.
Ничем не дорожи.
Встретишь Будду — убей его, встретишь патриарха — убей его.
Созерцая пустоту, освобождаешься, только если ради самой жизни.
— Он же не девушка, чтобы нравиться или не нравиться. понимаешь, у нас в Грузии так не любят, когда треплются.
— Да ладно, он — артист, выдумывает всякое, чтобы легче жилось.
Ты ведешь себя так, словно у них такое же сердце, как у тебя, — но не всем же быть настолько нежными и чувствительными. Ты не видишь, какие они на самом деле, но ты видишь, какими они могли бы быть. Ты отдаешь и отдаешь до тех пор, пока они не забирают у тебя все и не оставляют тебя опустошенной.
Безнадежная пустота? Здорово сказано. Многие люди способны видеть пустоту. Необходимо мужество, чтобы видеть безнадежность.
Есть девочка, искалеченная тревогой, и она не может пошевелиться, когда смотрит в зеркало. Она улыбается на глазах других людей, но плачет, когда остается наедине с собой. Она прячется, потому что боится показать себя. Мой мир такой пустой. Мой мир такой большой и холодный. Я хочу радости и надежды. Чистого воздуха, чтобы наконец задышать.
Из документального фильма Селены Гомес.
Восторженные прихожанки, повторяющие «пусто, всё пусто, а ум подобен сияющей во мгле лампе...» смешили меня ещё в Японии. Как будто это бормотание что-то меняло в идиотизме их мыслей.
Но не был ли такой прихожанкой я сам?
Буддийскую премудрость легко превратить в божка вроде тех, что примитивные народы делают из глины и ракушек. Развитые культуры используют вместо глины слова и концепции — и лепят своих идолов из них.
Я не хочу, чтобы ты заполнял мои пустоты.
Я хочу быть наполненной собой.
Я хочу быть настолько полной, чтобы освещать целый город.
И только потом хочу повстречать тебя.
Потому что вдвоём мы сумеем его поджечь.
Что-то в Тэхёне в один миг перегорает. Он внезапно ощущает исчезновение эмоциональной реакции и чувство полной опустошённости – кажется, психологи называют это явление эмоциональным параличом. Ему было бы легче, если бы он мог начать кричать, рвать на себе волосы, захлёбываться своей болью. Но он не может. Будто всё, что делало его человеком, а не просто телом, отформатировали. Ничего не осталось.
Все эти громкие и пафосные речи о чувствах и моральных ценностях на самом деле пусты. Единственное, что важно и ценно, что имеет смысл и значение, чем по-настоящему нужно дорожить – это жизнь. Она – всё, что у нас есть. Любовь, счастье, отчаяние, радость, ненависть, печаль – это лишь наполнители. Есть люди, которые не любят, которые не знают, что такое отчаяние. Есть те, кто никого не ненавидят, и те, кто никогда не были счастливы. А раз они есть, значит, мы способны жить без этого. Мы физически способны выносить пустоту. У нас можно забрать что угодно. Можно вырвать из нас душу, разодрать наше сердце, лишить нас эмоций и чувств, но большинство из нас выживет. Справится через «не могу» и «не хочу». Зашьёт свои раны, которые не зарастают самостоятельно, проглотит боль в горле, которое расцарапало бесконечными криками, встанет на ноги с коленей, на которые упало без сил, и попытается начать жить заново. Мы ценим не то, что должны, и дорожим не тем. Совершенно не тем. Мы любим тех, кому на нас плевать, кто о нас даже не знает, кто давно погиб или оставил нас без всего. Мы делим мир на чёрное и белое и, забыв о втором, зарываемся с головой в первое, выдумывая проблемы, которых нет, задыхаясь от апатии, для которой не было причин, упиваясь своей грустью. Мы стремимся к богатству, надеясь на то, что хотя бы оно сделает нас счастливыми в этом бесконечно одиноком мире. Но ведь пока у нас есть жизнь, мы уже самые богатые и счастливые во Вселенной. Отними её у нас – что останется?
А ещё...
Я боюсь лишь неизбежной смерти и пустоты, за которой все обрывается.