Дарья Давыдовна была очень некрасива, неловка, неграциозна и до болезненности самолюбива. Самолюбие с честолюбием могли почесться её отличительными качествами... <...> При этих двух свойствах ее души судьба, вдобавок, наделила ее еще весьма влюбчивой и пылкой натурой. К сожалению, Дарья Давыдовна постоянно влюблялась в столь аристократически блистательных молодых людей, что ни один из них не обращал на нее никакого внимания. И самолюбие Дарьи Давыдовны вечно уязвлялось. В князя Шадурского она почему-то не влюбилась, но выйти за него замуж была бы весьма не прочь  — для приобретения соответственного положения в большом свете.

Смотри на странствование Евреев по пустыне в землю обетованную и – получайся из него тому, чему хочет тебя научить Бог их примером. Несмотря на величайшие, непрерывные благодеяния Божии, они роптали на Бога при малейшей неудаче, при малейшем испытании, как будто все должно было быть по их воле, а Бог свою волю – должен был подчинить их воле. Такова слепота страстей! Такое самолюбие человека! Но что с ними неблагодарными сталось? Не вошедши в землю обетованную, они перемерли почти все жалким образом в пустыне. – Этот мир, или земля – есть пустыня; небо – земля обетования. Мы, как самолюбивые Евреи, иногда при каждой почти неудаче в своем путешествии в отечество небесное ропщем на Бога, несмотря на то, что на каждом шагу пользуемся Его величайшими благодеяниями. Как бы и нам бедственно не погибнуть вне земли обетованной! А верным Своим рабам Господь непременно даст землю обетования, землю живых, когда исполнится мера Его долготерпения над нечестивыми и число избранных возрастет до определенного числа. Обещал Господь Аврааму землю Ханаанскую за 400 лет до исполнения своего обещания, и – исполнил свое обещание, когда исполнились грехи Аммореев: исполнит обещание и касательно земли живых, страны бессмертия, т.е. царства небесного и избранные непременно войдут в него. Обетования Божии: ей и аминь

По-вашему, не важно, хороший или плохой человек, кто и что обо мне сказал <…> Вы же на самом деле вели себя как идиот, когда и себя, и меня под пистолетами доволокли чуть ли не до порога смерти, но это, очевидно, не важно, тут все в порядке, об этом не стоит и говорить, а вот что я, взбешенный этим, обозвал вас идиотом, — это да, это, по-вашему, необходимо смыть только кровью. Когда-то я тоже был таким же самолюбцем и недотрогой — просто беда. Но что вы, пожилой человек, у которого уже седина пробивается в волосах, — все еще самолюбец и недотрога — это меня удивляет.