— Вы когда-нибудь топили раньше лодку, лейтенант? Я имею в виду, умышленно?
— Больше вас и даже на тренажере...
— И всё же... Тренажёр это не лодка. Никто ещё не слышал о героически погибшем экипаже тренажера.
— Мы погибли. Пять к одному, мы покойники.
— Клево. Мы что, столкнулись с айсбергом?
— У берегов Вирджинии?
— Адмирал Грэм вызывает Вас по радио, сэр.
— Спасибо.
— Соединяю, сэр. Радио работает как часы... китайские.
— Додж на связи... «Лестница в небо»... «Led Zeppelin», 71 год, да? Отлично! Поздравляю, ребят, мы только что выиграли два билета на концерт Билли Джоэла и рекламную майку! Нитро, а теперь соедини меня, пожалуйста, с адмиралом Грэмом.
Ну что ж, господа. Посмотрим, на что способна эта посудина!
— Что слышно, Сонар?
— Ничего особенного, сэр. Чечевица застегивает ширинку в гальюне, Бабенек чинит течь.
— Я имею в виду, в океане.
— А...
— Полируете старую торпеду, сэр?
— Заткнись, Пэнек.
Когда Додж возвращался из отсека с Эмили Лейк, а команда подслушивала у люка.
[Пока все члены экипажа чистят подлодку, Бабенек загорает на пляжном стуле.]
— Бабенек, что ты делаешь?
— Как можно меньше, сэр. Я — вредитель всей операции. Абсолютный губитель морального духа.
— Ты же знаешь, конечно, что подводная служба полностью добровольна. Тебе лишь стоит отказаться.
— Мой батя не даст. [саркастически] Он адмирал. Думает, что подводная служба пойдёт мне на пользу. Ха!
— Ну, тогда, боюсь, ты мне не оставил выбора, сынок, кроме как сместить тебя.
— Правда?
— Правда. [Бакман проходит мимо.] Бакман!
— Да, сэр? [Чечевица резко поворачивается] [ненароком шваброй сбивая Бабенека за борт в бадью с машинным маслом.]
— Спасибо, Бакман. Это всё.
[«Стингрэй» лежит на дне; «Органдо» над ним.]
Сонар [шёпотом]: Сэр, там «Орландо». Кто-то только-что уронил 45 центов.
— Ты уверен?
— О, да. Четвертак и два гривенника.
Приближаемся ко дну, сэр. Я слышу, как там пара омаров трахается.