Анна Гавальда. Я её любил. Я его любила

Во-первых, я не умею готовить, а во-вторых, мне никогда никого не хотелось удерживать.

Ты считаешь, что имеешь право на счастье — и это тоже ловушка.
Какие же мы все идиоты! Надо же быть столь наивным, чтобы хоть на секунду поверить, будто мы держим под контролем свою жизнь.

Я пользуюсь его отсутствием, чтобы проверить сотовый.
Ни одного сообщения.
Естественно.
Какая же я дура.
Дура...

Пока я шел к ней, я потихоньку бил себя в грудь.
Отстукивал по моему бедному сердцу, чтобы оно забилось.

Во-первых, что это такое — жить? Что означает это слово?
Мои дети… но что я могу им дать? Маму в депрессии? Перевернутый мир?
Я готова вставать по утрам, одеваться, завтракать, одевать и кормить дочерей, держаться до вечера, укладывать их и целовать на ночь. На это я способна. На это все способны. Но не более того.
Будьте ко мне милосердны.
Не более того.

Люди по-прежнему будут входить в твою жизнь и уходить из неё, и ты снова будешь страдать, и это очень хорошо. Я за тебя не беспокоюсь.

Буду теперь смотреть на жизнь через глазок в двери. Никому не открою больше дверь. Отойдите. Покажите правую руку. Хорошо, теперь левую. Наденьте тапочки. Стойте в дверях. Не двигайтесь.

Забавно, как некоторые образные выражения оказываются не просто образными. Ведь нужно хоть однажды сильно испугаться, чтобы понять, что такое «холодный пот», или серьезно поволноваться, чтобы осознать, каково оно, когда «сосет под ложечкой». Разве не так?

«Брошенная женщина» — то же самое. И кто только такое придумал?

Иногда жизнь бывает просто великолепна…

Это жизнь. Так живут почти все. Хитрят, изворачиваются, трусость — она как маленькая домашняя собачонка, которая вертится под ногами. Ее ласкают, дрессируют, к ней привязываются. Такова жизнь. Люди в ней делятся на храбрецов и тех, кто приспосабливается. Насколько проще жить, приспосабливаясь… Передай-ка мне бутылку.

Подходил к краю пропасти, наклонялся и в ужасе отбегал.

Все ваши обвинения отскакивают от меня, как мячик от асфальта!

Тебе кажется, что ты бросил якорь, — но это ловушка. Ты принимаешь решения, берёшь на себя обязательства, получаешь кредиты, ну и рискуешь, конечно. Покупаешь дома, селишь малышей в розовые детские, и каждую ночь спишь в объятиях супруга. И радуешься... Как это у нас говорилось? Радуешься согласию. Да, именно так мы и говорили, когда были счастливы. И даже когда уже не были...

Мой свекор старательно резал морковь кружочками. Всегда забавно наблюдать за мужчиной, который впервые в жизни готовит еду. Ох уж эта манера точно следовать рецепту, будто Жинетта Матио — верховная богиня кулинарного искусства!

Выйти в открытое море, расправить крылья и предаваться любви на других широтах.

Весь дом был в курсе, стоило нам только пошевелить рукой или ногой. Помню намёки Кристин за столом, когда мы спустились в первое утро. Никогда не забуду, как мы краснели, не поднимая глаз от своих тарелок и держась за руки под столом.