Глупо, конечно, но все мы рабы чужого мнения, это факт.
Самое трудное, оказывается, — это осознать, что человек, которого ты любишь, не любит тебя. Просто поразительно, к каким уловкам и самообману прибегают даже самые трезвые люди. Они придумывают себе в утешение, что девушка якобы боится или не хочет признаться ему в своих чувствах. Другой способен даже признать, что нелюбим, но в глубине души сам в это не верит. Такова уж человеческая натура. Это верно даже в отношении самых трезвых реалистов...
Девушки обычно относятся холодно к своим воздыхателям, пока те рядом, но мертвых поклонников они вспоминают с теплотой.
Они пребывали в состоянии депрессии, которая неизменно приходит вслед за сильным эмоциональным напряжением. Вначале человек, волнуясь, ищет выхода в действии, он не в силах сидеть сложа руки и молча ждать развязки событий. Затем он доходит до такого состояния, когда страх окончательно парализует его волю, и он жаждет только одного — конца.
В Англии невозможно быть великим и благовоспитанным одновременно. Я, например, никогда не стану великим.
Таинственность напускают на себя только те, кому нечего сказать.
Ведь что любопытно: даже на такой исключительный случай существуют свои условности, которые диктуют, как надо вести себя после сильной эмоциональной встряски. Взгляни на них, они из кожи вон лезут потому, что им с детства вбили в голову, что, когда тревоги остались позади, принято веселиться. В то время как естественная реакция после сильного нервного напряжения должна быть совсем иной: усталое безразличие и апатия.
— Когда я был молод и мне случалось увлечься, я всегда соблюдал золотое правило: ни под каким видом не заниматься любовью натощак.
— Значит, вы никогда не любили, — парировала Тони.
Вот так, Иен, когда задумаешь убийство, позаботься о том, чтобы твоей жертвой оказался врач. Это облегчит тебе задачу — он сам покажет, куда стрелять.
— А почему бы нам не выключить приемник? — жалобно, ни к кому не обращаясь, спросил Филипп. — Он орет во всю мощь, а мы каждое утро собираемся здесь и мучаемся от этого рева.
— Традиция, мой мальчик, — встрепенулся Уильям. — Равно как член Совета графства и закрытые школы. Сделали раз, сделали два... так и осталось на веки вечные.
- 1
- 2