Джером Дэвид Сэлинджер. Над пропастью во ржи

Когда что-нибудь делаешь слишком хорошо, то, если не следить за собой, начинаешь выставляться напоказ. А тогда уже не может быть хорошо.

Я… машин не люблю. Понимаешь, мне неинтересно. Лучше бы я себе завёл лошадь, чёрт побери. В лошадях хоть есть что-то человеческое. С лошадью хоть поговорить можно…

Беда с этими умниками. Никогда не могут серьезно поговорить с человеком, если у них нет настроения.

В том-то и беда с вами, кретинами. Вы и поговорить по-человечески не можете. Кретина за столь миль видно: он даже поговорить не умеет.

Лет им было под семьдесят, а то и больше. И все-таки они получали удовольствие от жизни, хоть одной ногой и стояли в могиле.

Глупо внушать новые мысли человеку, когда ему скоро стукнет сто лет.

Есть люди, которых нельзя обманывать, хоть они того и стоят.

Меня до смерти раздражает, когда кричат, что кофе готов, а его все нет.

«Чуткий»! Вот умора! В крышке от унитаза и то больше чуткости, чем в этом самом Эрнесте.

Половина женатых людей — извращенцы и сами этого не подозревают.

Христос мне, в общем, нравится, но вся остальная муть в Библии — не особенно.

Чем дороже школа, тем в ней больше ворюг.

Видно было, что он действительно хотел мне помочь. По-настоящему. Но мы с ним тянули в разные стороны — вот и всё.

Странная штука: если взрослые спят открыв рот, у них вид противный, а у ребятишек — нисколько. С ребятишками все по-другому. Даже если у них слюнки текут во сне — и то на них смотреть не противно.

Египтяне были древней расой кавказского происхождения, обитавшей в одной из северных областей Африки. Она, как известно, является самым большим материком в восточном полушарии.

Мне легче было бы выкинуть человека из окошка или отрубить ему голову топором, чем ударить по лицу.