Ведь сам по себе он становится особенным, оказавшись среди особенных, которых стало слишком много для своей особенности... и они перестали быть таковыми.
— Что же это? Мы вот так... и умрём?
— Окстись, подруга, ещё подёргаемся.
— В предсмертных судорогах.
... Люди действительно представлялись ей то самыми что ни на есть простейшими существами, то самыми невероятно сложными…
Элдара с любопытством на меня взглянула и махнула рукой: мол, первый. Я состроил скептическую гримасу: мол, учитель, я не самоубийца! Дроу нахмурила брови: а если я тебя убью? Я развёл раками: а разница?
Я, кажется, говорил, что люблю природу? Ночь? Ветер в ковыле? Листву в кронах дерев? Дорогу на земле и тихий свет небес?
Да? Да. Да!
Но я ничего не говорил о лошади, час назад сломавшей ногу, тёмных грозовых тучах, льющих жидкой грязью, колючими кустами с ядовитыми цветами, остро режущей траве, цепляющейся за ноги, отсутствии плаща (да, я забыл!), мокрых прядях волос, которые я ОБЯЗАТЕЛЬНО постригу, став магом, прядях, лезущих в глаза, нос и рот, о клочках давно похороненной рубашки и половине левой штанины, оставшейся в незамеченном моим глазом овраге, о голодном волке, стащившем мой последний пирожок и, в конце концов, о ТОЙ САМОЙ ЭЛЬФИЙКЕ С ДОРОГИ И ЕЁ СПУТНИКЕ МАГЕ-АЛХИМИКЕ!!!
- 1
- 2