Грэм Джойс. Безмолвная земля

Любовь не означает безудержную общность. Любящие люди не должны одинаково чувствовать, мыслить, понимать. Можно быть наособицу и все равно любить друг друга. Один — скрипичная струна, другой — смычок.

— Что мы такое, если не сумма воспоминаний?
— Мы забываем, кем могли бы стать. Разве это не важнее?

Некоторые песни, книги, фильмы подобны холмам на равнине памяти. Они выше всего твоего опыта. Им никуда не деться.

Вся наша жизнь, твоя и моя, это череда радости и печали, которые навеки сгинут, если о них не напоминать.

Да, цени каждый миг.
Но что такое этот миг? Барашек волны, залитой солнцем? Лисий хвост, мелькнувший в зарослях? Метеорит, чиркнувший по ночному августовскому небу? Всё имеет начало и конец. Невозможно вцепиться в мгновение, чтоб его остановить.

Я всегда считала это подарком. В смысле — жизнь. Неведомо от кого. Но знала, что получила дар.

Сидение перед теликом само по себе превращает в мертвеца, сказал Джейк, а интернет — мутная полужизнь с беспорядочным ворохом сёрфинга, ненужных писем, идиотского трёпа о футболе и порнухи.

Дело не в том, куда едешь, а в том, что после себя оставляешь.

Не нужно ей других самоцветов, кроме глаз мужа, что вот так влюбленно на нее смотрят, ни к чему иные ожерелья, кроме его нежного дыхания на шее, и других перстней, кроме простенького обручального кольца, которое уже есть.

Если в супружестве есть хоть какой-то смысл, он в том, что иногда мне достаются твои колючки, а тебе – мои.

Знаешь, ведь мы всего лишь снежинки на Божьих ресницах. Просто снежинки.

Жизнь может кончиться вот так, в секунду.

Речь... являет собой наиболее организованное, культурное и разумное выражение человеческой природы. Сквернословие же — брешь, скудоумие и полная противоположность порядку, разумности и культурному поведению, кои оно желает разодрать в клочья.

Наблюдая своих друзей, ставших родителями, Зоя и Джейк попеременно испытывали зависть, недоверие и ужас. Жизнь тех менялась и к лучшему, и к худшему. В чине родителей одни взлетали к головокружительным высотам счастья, другие хаотично пикировали в горести и развод. Одни новоиспеченные папаши и мамаши обретали в чадах источник силы и радости, другие превращались в брюзгливых нытиков, донельзя измученных, угнетенных и подкошенных неизведанным опытом. Похоже, никаких правил не существовало, родительство аукалось всем по-разному.

Каково же быть богатым, если можешь заполучить все эти побрякушки, даже не поморщившись? Какая радость в приобретении без трудов и усилий? Наверное, дюжинами заказываешь драгоценности, чтобы внутри хоть что-то екнуло. Домогаешься лишь того, что шарахнет по твоему богатству.