Имей врага, будь врагом. Ненавидь тех, кто ненавидит тебя. Ненавидь их лучше. Ненавидь их хуже. Будь чудовищем, которого они боятся больше всего. И заставь их страдать – любыми способами, любыми средствами.
Многие решения принимаются именно так: будто сами собой.
Многие судьбы решают те, кто не может принимать решения.
Наш мозг хорошо умеет скрывать воспоминания, но вот на что он не способен – это стереть их. Только утаить, а припрятанные тайны не пропадают. Они гниют. Разлагаются, сочатся ядом. Давят на нервы и исходят вонью. Шипят, как змеи в высокой траве.
В одном мифе упоминалось слово «сатаз». Желание обладать тем, что никогда не будет твоим. Оно означало бессмысленное, безнадежное стремление, как у нищего ребенка, мечтающего стать королем, и брало истоки из сказки о юноше, который влюбился в луну. Раньше Лазло нравилась эта история, но теперь он ее ненавидел. Суть сказки заключалась в смирении с невозможным, а он больше на это не способен.
– Она предала нас.
– А вот и нет. Она просто отказалась делать то, что ты хотела. Это не предательство, милая. Это разногласие.
До чего же люди любят смотреть, как рушится чужая мечта. Какое наслаждение видеть мечтателя хромающим и искалеченным, угасающим в осколках своих разбитых надежд.
Когда Минья побеждала в войне — а Минья всегда побеждала в войне, — то переворачивала игральную доску, чтобы все фигурки разлетались в разные стороны, и проигравшему приходилось ползать на четвереньках, собирая их. Для неё было важно, чтобы проигравшие поняли своё положение; иногда эту мысль приходилось доносить до соперника.
- 1
- 2